Ялиоль и озеро Лиммы

Петротепсии запели хвалебную молитву, их предводительница резко развернулась и, взмахнув рукой, остановила поток водопада. За стеной воды показалась тёмная ниша. Жрица взмахнула второй рукой, и на свет из мрачного заточения выплыла плетёная корзинка. Крышка в то же мгновение отлетела в сторону, и сквозь монотонное песнопение послышался плач ребёнка. В корзине стоял крохотный Арсений и, уцепившись за край, испуганно озирался по сторонам.

– Медлить больше нельзя! – прошептала Хельга, не в силах оторвать взгляд от малыша.

Она даже не вскрикнула, когда Талас извлекал стрелу и перевязывал кровоточащую рану. Всё её существо, казалось, устремилось туда, где над ребёнком нависла смертельная угроза.

Спутникам передалось её нетерпение, но им следовало дождаться удачного момента.

– Да, мой магический дар нам сейчас очень бы помог… – с сожалением сказал второй ребёнок, держащийся за ногу Евсея. – Однако у Хельги, если я правильно понял, есть план?

– Никакого плана пока нет, я надеюсь на чудо, которое должна свершить наша прозревшая, – сказала воительница, и хитрый огонёк промелькнул в её глазах.

Пропуская вперёд петротепсию, Хельга добавила:

– Ты можешь спасти не только душу одного человека, но и освободить сестёр от мучительного проклятия!

Петротепсия с надеждой посмотрела на неё и впервые с того момента, когда прозрела, в её глазах вспыхнула радость.

– Я готова!

– Как тебя зовут?

– Сестра Ильвина.

– Ну что же, Ильвина, значит, твоё время пришло. Теперь всё зависит от тебя.

– Но что мне делать? – растерянно спросила та.

Хельга на мгновение задумалась. Она солгала, что у неё нет плана, на самом деле, пока они добирались сюда, Хельга всё тщательно продумала и поняла, что им не одолеть петротепсий в честном бою. Трое воинов – Фелискатус и Талас не в счёт – вряд ли отобьют атаку двадцати с лишним вооружённых противников, а учитывая рану Хельги – шансы равны нулю. Тогда она решила использовать хитрость и пленённую петротепсию. Раз монахиня действительно прозрела и не станет мешать, так почему же не сделать так, чтобы она помогла?

– Поговори с сёстрами и убеди их в том, что ты теперь знаешь сама, – ответила Хельга.

– Они не послушают меня! – испугалась Ильвина.

– Я знаю, но это не весь план, – лукаво сощурилась Хельга.

– Что ты задумала? – нахмурился Талас.

– Увидишь, а сейчас дай мне перебраться на твой диск. Ильвина должна полететь к сёстрам одна.

Талас подвёл диск так близко, что ей даже не пришлось перепрыгивать, а достаточно было сделать пару шагов, и она оказалась у него за спиной.

– А теперь, Ильвина, лети к ним и попробуй поговорить. Если повезёт и твой дар убеждения сработает, то нам не придётся даже ничего делать, а если нет…– она умолкла и заговорчески улыбнулась. – Не бойся, если нет, то я помогу.

– Это глупо, – буркнул Евсей, когда Ильвина влетала в пещеру. – Она нас предаст, точно вам говорю!

– Поверь в удачу, – отозвалась Хельга. – Я вот верю.

Тем временем петротепсия пересекла пещеру и, подлетев к жрице, остановилась напротив неё. Та удивлённо смотрела на сестру, явно не понимая, что происходит.

– Сестра! Зачем ты нарушаешь церемонию? – спросила жрица строго. – Кто позволил тебе… – она не договорила, впившись взглядом в лицо петротепсии: – Что с твоими глазами, сестра!

– Я прозрела! – воскликнула та исступлённо.

– О нет, сестра, ты потеряла веру, – возразила жрица и окинула взглядом толпу внизу.

Послышался недовольный ропот, пока слабый, но готовый превратиться в гневные крики.

– Нет!! Я обрела истину! – Ильвина гордо расправила плечи. – И хочу, чтобы и остальные увидели её!

– Истину, – с насмешкой повторила жрица. – Твоя истина в том, чтобы предать нашу богиню?

– Вы тоже сможете её постичь, – уже не обращая внимания на слова жрицы, продолжила Ильвина. – Выслушайте меня! То, что мы совершили в прошлом, превратило нас в чудовищ. Взгляните друг на друга – мы порождение зла.

– Это неправда! – воскликнула жрица. – Мы дети Петроны, и мы озарены её светом!

Но слова Ильвины произвели смущение в рядах петротепсий. Они испуганно оглядывались по сторонам и тихо шептались.

– А то, что мы творим сейчас, – продолжила Ильвина, и голос её стал уверенней, – делает нас чудовищами вдвойне! Задумайтесь, сёстры! Как мы можем славить богиню, оберегающую материнство, и убивать её именем детей? Мы извратили саму суть учения Петроны!! – она ткнула пальцем в жрицу и закончила: – Она извратила!

– Довольно! – прокричала жрица. – Неужели вы не видите, у неё помутился рассудок. Наверное, это происки чужаков, что мы пустили в нашу обитель.

– Это вы безумны! А я наконец-то обрела разум! – возразила Ильвина с улыбкой. – И я знаю, как избавить всех нас от проклятия!

Шёпот в рядах петротепсий стал громче.

– Неужели вы не желаете этого? Снова стать людьми и искупить наш грех? Мы отобрали ребёнка у матери и многие годы расплачивались за это жизнью во тьме, но теперь пришло время открыть наши сердца свету!

– Замолчи, несчастная! – крикнула жрица, взмахом руки сковывая её уста.