Ялиоль и озеро Лиммы

– Путешествие изменило всех нас, – без тени иронии ответила Хельга. – Думаю, и ты стал другим, просто пока не понимаешь этого.

– О, это вряд ли. Я слишком стар, чтобы меняться, – отозвался он.

– И всё же, что ты теперь думаешь о свободе от веры? Всё ещё считаешь её безусловным благом для всех?

– Я не о такой свободе говорил… Ты же сама видела, как отсутствие истинной веры превращает людей в монстров!

– Раньше ты бы так не сказал…

– Возможно, мир петротепсий что-то в нас изменил. Но я, как и раньше, убеждён, что нам не нужны божества, которые, по сути, не ценнее москита, пьющего нашу кровь.

– Москиты нам не полезны, но и они для чего-то нужны…

Талас привычным снисходительным взором окинул Хельгу и ничего не ответил. В чём-то он остался прежним, как и остальные.

Вскоре совсем стемнело. На небе ярче загорелись звёзды. В душе сидящих у костра утихли волнения, и напряжение отступило. Глубокий сон придал им сил, и с восходом солнца они смогли продолжить свой путь.

***

Арсений решил, что им следует отправиться в Бантолию и ещё раз посетить хранилище многовековой культуры. Там исчезла Женевьева, и там они могут найти то, чего не заметили ранее. Зифирасс не дождался Евсея, но Петрона оставила им несколько летающих дисков.

Впервые возвращение в родные края не вызывало приятного трепета в груди. Старой благополучной Бантолии больше не существовало, хоть она сохранилась в сердцах тех, кому была дорога, а новая пугала дикостью и варварством. На обломках старого мира не всегда возникает новый, и сейчас сложно было определить, умирает Бантолия или готовится к перерождению. Хотелось верить в последнее, и эта вера вдохновляла на новые свершения.

Оцепление вокруг башни с барельефами ещё не сняли, однако охрана легко пропустила Таласа и его спутников, раскрыв перед ними двери.

– Женевьева стояла тут, перед тем как исчезнуть, – указал старец место, увиденное в раскрытом веере Вилингрона.

– Не думаю, что Минар убил её, – сказал Арсений. – Если божеству нужен был ключ от каменного озера, он мог лишь пленить Женевьеву или что-то вроде того.

– Без магических сил мы ничем ей не поможем… – тяжело вздохнул Фелискатус и достал из кармана шесть прозрачных камней. – Теперь это лишь украшение…

– Неужели ваш магический дар заключался только в камнях? – достав такую же горстку драгоценностей, спросил Талас. – Неужели вы не чувствуете в себе силы, переданной вам учителем?

– Но священная скорлупа…

– Мы не знаем её настоящих свойств. Мы видели всего лишь превращение взрослого в ребёнка. А кроме того, вам не скорлупа вернула прежний облик…

Талас взял Арсения за руку и вложил в неё магические камни.

– Сожми их в кулаке и пробуй вызвать заклинание.

Но юноша ещё не успел согнуть пальцы, как горстка драгоценностей вспыхнула белым, синим и красным светом. Вслед за Арсением бывший маг выставил перед собой ладонь с камнями и стал пристально на них смотреть. К облегчению Фелискатуса, его дар тоже проявил себя, засветившись не менее ярко.

– Сделаете шесть перстней, – порадовалась за них Хельга. – Но прежде верните Женевьеву… Если это в ваших силах.

– Когда Минар был всего лишь эллолианом, он любил становиться невидимым, – вспомнил Арсений. – Он делал невидимым Дэрлинга и заставлял исчезать различные вещи.

– Ты считаешь, что Мать рода здесь? Невидимая? – спросил брат.

– Сейчас узнаем, – сказал Арсений и взглянул на Фелискатуса. – Заклинание помнишь?

– Ещё бы… – фыркнул тот.

Одновременно два мага произнесли магические слова, и круги иероглифов, отделившись от светящихся камней, слились в одно сияние, устремившееся туда, где исчезла Мать рода. Заклинание вернуло кокон из чёрного дыма, а когда он развеялся, люди увидели Женевьеву.

– Минар был эллолианом тысячу лет назад, – сразу сказала она, сделав шаг к своим спасителям.

– Ты нас слышала? – поспешил её обнять Талас.

– Да, и я много размышляла над тем, какие помыслы направляют Минара. Вы решили, что он хочет стать верховным божеством, подобно Архису.

– Минар собирается выпить озеро? – уточнила своё предположение Хельга.

– Да, он намеревается выпить озеро лиммы и ради этого отнял силы у богини Тутрапан, – степенно произнесла Женевьева. – Однако Минар не стремится к абсолютной власти, и ключ от каменного озера ему нужен с иной целью.

– Но тогда ради чего он хочет открыть каменное озеро? – почти в один голос спросили Арсений и Фелискатус.

Женевьева вдруг посетовала на беспорядок, царящий в её покоях, и сказала, что беседу лучше продолжить за чашкой чая, в более располагающей атмосфере. На возражения хранительница ответила лишь строгим взглядом, и вскоре её гости расположились за низеньким столиком, держа в руках пиалы с горячим ароматным напитком.

– Я до последней секунды не решалась открыть вам тайну, – сказала Женевьева, сделав глоток. – И хранила бы её до конца своих дней, если бы не желание бога минарцев во что бы то ни стало завершить давнюю вражду с богом тубейцев. Минар жаждет справедливости и ради этого пускает в ход весьма неблаговидные средства. Он одержим и воспринимает справедливость как победу над своим заклятым врагом.