Ялиоль и озеро Лиммы

Арсений преобразился так стремительно, и горе уступило место надежде, что ни Талас, ни Хельга не смогли найти нужных слов, чтобы поддержать его. Они сразу же согласились с его рассуждением, и, чтобы показать это, Талас по-отечески похлопал его по плечу, а Хельга улыбнулась и кивнула.

«Если та, кого мы встретили, не Ялиоль, то моя дочь, как и прежде, нуждается в помощи! – размышляла воительница. – Где же она сейчас?»

Талас будто прочёл её мысли и, сжав ладонь Хельги, шепнул ей на ухо:

– Мы обязательно отыщем нашу дочь!

Теперь им следовало решить, что делать дальше, ведь никто, кроме фальшивой Ялиоль, не знал, что именно задумал Минар, и было неясно, как ему помешать.

– Нам стоит помнить, что многие из нас изменились, – Фелискатус с тоской посмотрел на пустые руки, лишённые магических камней. – А значит, и действовать нужно иначе.

– Что ты имеешь в виду? – нахмурился Талас.

– Хитростью, а не магией, – ответил тот и, обведя рукой пространство за собой, предложил: – Ночь близко, нужно подумать о стоянке. Давайте соберём хворост, разведём костер и сделаем вид, что всё по-прежнему и мы ни о чём не догадываемся.

Он пугливо обернулся, словно ожидал, что Нарине караулит у него за спиной, но её не было видно.

– Костёр? – задумчиво повторила Хельга и кивнула. – Почему бы и нет, это хорошая идея.

Через полчаса неподалёку от разрушенного монастыря полыхал жаркий костёр, сложенный из сухих веток и хвороста, которого оказалось в избытке в ближайшем овраге. На мир опускались сумерки. Дневная жара уступила место вечерней прохладе, и жар огня привлёк не только глупых насекомых, что опаляли крылья и погибали в пламени, но и остальных участников отряда. Сначала из темноты, гулко ступая каменными ногами, появился Евсей и робко уселся у огня рядом с братом, а через пару минут появилась и фальшивая Ялиоль. Все молчали и лишь изредка украдкой поглядывали друг на друга.

– Сейчас бы съесть чего-нибудь горячего, – попытался завязать непринуждённый разговор Фелискатус. – Я бы не отказался от похлёбки из зайца или куропатки.

– Я мог бы помочь, будь у меня магические камни, – ответил Арсений, с опаской поглядывая на Ялиоль. – Но без них из меня плохой охотник.

– Да и я без камней ничего толком не умею, – кивнул маг. – Видно, придётся осваивать новое ремесло. С детства мечтал лепить посуду из глины, похоже, сейчас пришло время научиться этому, а иначе останусь без куска хлеба на старости лет.

Арсений лишь хмыкнул в ответ и снова умолк. Тяжёлая тишина вновь повисла над поляной. Фелискатус, чуть помедлив, вытащил из-под рубахи фигурку Тутрапан, прижал к губам и стал беззвучно молиться. Неловкость буквально ощущалась в воздухе, придя вместе с ночной темнотой и стрёкотом насекомых.

Хельга придвинулась ближе к Таласу и, склонившись к нему, шепнула:

– О чём думаешь? У тебя такое странное лицо, – она пристально вглядывалась в серые глаза под густыми седыми бровями.

– Не странное, задумчивое. – Складка между бровей разгладилась. – Отправился в путешествие по бесконечным коридорам собственных воспоминаний. Когда живёшь на свете так долго, как я, их скапливается очень много, и не все они приятные.

– Вспомнил что-то плохое?

– Напротив, очень даже хорошее, – он лукаво улыбнулся. – Помнишь, как лет двадцать назад мы так же сидели у костра, и ты вдруг скинула плащ и пустилась в пляс. Куда мы тогда шли?

– В один из храмов Архиса, – кивнула Хельга. – Помню этот вечер, я была тогда совсем юной и ещё не видела настоящей жизни. Наивная дурочка.

– Нет, ты была умной уже тогда, – он покачал головой. – Умной и невероятно красивой. Тот танец, он врезался мне в память. Ты была точно прекрасная птичка, в этой яркой юбке, что кружилась вместе с тобой, с распущенными волосами. Кажется, все мужчины, что шли тогда с нами, влюбились в тебя.

– Я их даже не замечала, – глухо ответила Хельга. – Этот танец был для тебя, я хотела произвести впечатление.

– И тебе это удалось. Всегда удавалось…

– Странно, что ты говоришь мне это сейчас, – она вскинула брови.

– Должен был сказать раньше и очень сожалею, что не делал этого. Ты знаешь, я о многом сожалею, ведь прошлого не изменить.

– Но можно изменить будущее, – ответила Хельга и придвинулась к нему ещё ближе. – Не совершать ошибок и выбрать правильный путь.

Талас лишь приобнял её за плечи, и некоторое время они молча смотрели на пляшущие языки пламени, пожирающее сухое дерево.

Арсений, Ялиоль и Евсей, сидевшие напротив, всё ещё не разговаривали и лишь посматривали друг на друга, точно не решаясь нарушить тишину. Фелискатус по-прежнему молился богине, не обращая ни на кого внимания.

– Удачный момент попросить у тебя прощения, – сказал Талас.

– Не нужно этого делать… Если бы я сомневалась в твоей правоте, то не ушла бы и не оставила нашу дочь.

– Ты слишком великодушна…

– Я просто сильная! А вот о тебе сейчас я не могу этого сказать.

– Почему?

– Я чувствую твою подавленность, растерянность. Ты словно не знаешь, как следует поступить, чтобы остановить гибель Бантолии.

– Да я смотрю, ты научилась читать мысли, – улыбнувшись, сказал Талас.