Янка Дягилева. Жизнь и творчество самой известной представительницы женского рок-андеграунда

Сплин усиливается чувством страха: «Неестественность чёрных фобий». Внутреннее состояние лирического героя отражается и на внешнем пространстве, которое разрушено, причём, вероятно, в состоянии аффекта: «Легкомыслие битых окон». В разбитых чувствах лирический герой обращается к вере, но и она не помогает, молитвы героини остаются неуслышанными: «Светлоглазые боги глохнут». Те, кто мог помочь, остаются бездействующими экспонатами: «Заражаясь лежачим танцем / Покрываясь стальной коростой / Будут рыцарями в музеях». Однако героиня не винит, но наделяет человеческими чувствами антропоморфных божеств, сочувствуя им, так как они разделяют её состояние: «Под доспехами тихо-тихо / Из-под мрамора биться долго / Обречённости и колодцы / Подземелья и суициды». С темой смерти связан образ реки: «Стынут реки, и ночи меркнут».

В последнем четверостишии возникает мотив пути. Если обратиться к сборнику «Русское поле экспериментов», то видим другой вариант строки, отягощающий этот путь: «Стынут реки, и ноги мёрзнут… / Два шага по чужому асфальту». Обратите внимание, что дорога пролегает в неизведанные края чужих эмоций и чувств: «В край раздробленных откровений». Этот край может трактоваться как небытие: «В дом, где нету ни после, ни вместе». Здесь дом – это пространство смерти, нивелирующее религиозные представления о жизни после смерти: «В рай без веры и в ад без страха».

Таким образом, депрессия лирической героини настолько глубока, что ей уже всё равно, что её ждёт после окончания безысходной жизни. В 1989 году Янка напишет стихотворение «Пустошь – ветошь звонкий дым…», развивающее тему депрессии от безразличия до абсолютной апатии. При этом в раннем тексте есть конечная точка пути – это дом, а в более позднем её нет, движение происходит «наугад». Дом возникает только в финале, но и он нереальный, но сказочный: «Пробирается домой / Горизонтом рыба-кит».

Итак, мы видим развитие депрессивного состояния лирического героя.

Ждём с небес перемен (1987)

«Ждём с небес перемен» – стихотворение, как бы продолжающее сюжетно-образную линию текста «На дворе трава, на траве дрова», где «дверная петля да мокрая земля». В более позднем произведении лирические герои вновь видят петли взамен, обращаясь к высшим спасительным силам: «Ждём с небес перемен – видим петли взамен / Он придёт, принесёт. Он утешит, спасёт, / Он поймёт, Он простит, ото всех защитит». В этих строках видим состояние разочарования героев в вере: обращаясь к высшим силам за помощью, они получают не надежду и помощь, а, напротив, безысходность и петли, как символ суицида, как единственный выход из этого порочного круга. Герои иронично сравнивают представителей небесной канцелярии с канцелярией земной, где царят бюрократия и коррупция: «По заслугам воздаст да за трёшку продаст / Будет радость, почёт – только встань на учёт».

Вторая часть этого стихотворения напоминает более позднюю песню «От большого ума». Сравним эти два текста.

«Ждём с небес перемен»:

Он придёт, принесёт. Он утешит, спасёт,<…>

В простыне на ветру по росе по утруОт бесплодных идейдо бесплотных гостейОт закрытых дверей до зарытых зверейОт заткнутых ушейдо толкнутых взашей

От накрытых столов до пробитых голов

«От большого ума»:

Он придёт, принесёт. Он утешит, спасёт<…>в простыне на ветру по росе поутруОт бесплодных идейдо бесплотных гостей

От закрытых дверейдо зарытых зверей<…>От накрытых столовдо пробитых голов.

Как вы успели заметить, тексты практически совпадают. Но наиболее интересным становится графическое расположение строк, которое в обоих произведениях напоминает железнодорожное расписание: «станция отправления» указана в левой части, а «конечная станция» – в правой. Кроме того, сочетание звуков олицетворяет ритм стучащих колёс поезда («впрос-ты-не-на-вет-ру-по-ро-се-по-ут-ру»), а схожие по произношению слова (бесплодных – бесплотных, закрытых – зарытых) сближают пункты отправления и назначения, делая путь кольцевым, бессмысленным, бесконечным.

АД – КРАЙ (1987)