Ярость демона

Дракониха спустилась к земле и, хлестнув по крышам хвостом, раздавила пару десятков чудовищ, но неболёты тут же осыпали ее градом катапультных болтов. Она вильнула в сторону и отлетела подальше.

Три десятка монстров бросились на воинов-ягуаров. Кочан покрепче ухватил щит, готовясь к сокрушительному удару.

Одна из тварей врезалась в щит. От удара Кочан прикусил язык, рот наполнился кровью. Монстр раз за разом бросался на стену щитов. Плечо Кочана горело от боли. Онемевшие пальцы крепко сжимали щит.

Кочан кряхтел, стонал, вопил и тыкал мечом в зазоры между щитами. Одна из тварей, просунув под щит коготь, пропорола Кочану ногу. Вскрикнув от неожиданности, он неловко рубанул по когтю и едва не упал.

Сцепив зубы, Кочан продолжал кряхтеть, стонать, вопить и тыкать мечом до тех пор, пока за щитом не образовалась груда мертвых тел. И все бы хорошо, но одна из тварей, вскарабкавшись по трупам, перелезла через заслон, ухватила какого-то бойца за маску и вонзила ему в глаз когтистый палец.

Воин взвыл от боли. Взмахнув мечом, Кочан отсек руку чудовища, но из-за этого раненый воин вместе со щитом повалился на землю. В прореху сразу же втиснулись когтистые лапы и визжащие морды. Кочан отчаянно замахал клинком и, поскользнувшись на залитых кровью булыжниках, шлепнулся на задницу. Меч отлетел в сторону.

Кочан, прикрывшись щитом, хотел подняться, но монстры ринулись вперед, и щит придавил его к земле. Он не мог ни шевельнуться, ни вздохнуть и лишь остро осознавал, что его вот-вот затопчут насмерть.

В груди жгло. Разбитый нос болел. В глазах потемнело.

Внезапно раздался хриплый вопль. Затрещали выворачиваемые суставы, влажно лопнули сухожилия, с хрустом оторвались конечности. На Кочана больше ничего не давило.

Он выбрался из-под щита, жадно втянул в себя воздух. Огляделся.

Стену щитов проломили. Кругом творилось невообразимое. Воины-ягуары отчаянно отбивались, но гибли один за другим. Кто-то ухватил Кочана за шкирку и вздернул на ноги.

Симеон.

Взмахами кулаков и клинка скожит проложил себе путь среди монстров и помчался к ближайшему дому, волоча Кочана за собой.

– Ты чего? – взвыл Кочан.

– Жизнь тебе спасаю, болван!

Симеон плечом высадил дверь кофейни, подтолкнул Кочана к барной стойке и приказал:

– Сиди тут, не высовывайся!

– Я еще могу…

– Симеон! – сипло рявкнул кто-то.

Кочан с Симеоном обернулись. В дверном проеме стоял серокожий великан.

– Откуда ты знаешь, как меня зовут, мудила?

– Фаллоново Гнездо, – просипел аколит. – Я выжил.

– А, Ригар! – хохотнул Симеон. – Сволочь галамарская!

Серокожий сжал кулаки, выпустив длинные когти:

– Зря ты… меня… не убил…

– Твоя правда. Но это дело поправимое.

Симеон взревел и кинулся на монстра. Взмах когтистой лапы вспорол скожиту грудную клетку, с доспеха посыпались белые чешуйки. Симеон схватил Ригара за плечи и боднул головой прямо в лоб. Потом еще раз. Серокожий запустил когти Симеону в живот и вцепился ему в кишки.

На половицы брызнула кровь. Симеон взвыл от боли.

Противники упали на пол. Страшно хрипя, скожит нащупал на полу обломок табуретной ножки и вогнал его Ригару в шею. Серокожий придавил Симеона когтистой лапой и продолжал раздирать его в клочья.

Не раздумывая, Кочан выскочил из-за стойки и бросился на помощь. Он выдернул деревяшку из шеи серокожего и воткнул в налитый кровью глаз, стараясь загнать ее как можно глубже в череп.

Ригар пошатнулся, затрясся мелкой дрожью и издох.

Из груди и живота скожита, пропоротых когтями, хлестала кровь, заливая пол. Симеон с трудом поднес руку к пряжке шлема.

– Помоги… – пробормотал он.

Кочан расстегнул шлем и присел рядом с Симеоном, с ужасом глядя на его раны.

– Чего приуныл? – спросил Симеон, едва шевеля окровавленными губами. – Я давным-давно заслужил свою смерть. А вот тебе помирать рано.

Кочан хотел что-то сказать, но не мог найти слов.

Застонав, Симеон чуть шевельнулся:

– Знаешь, если уцелеешь в этой мясорубке, отправляйся на Вепрев хребет. Заберись на самую высокую гору. Оттуда видно Паргос. Незабываемое… зрелище.

Кочан сглотнул:

– Обязательно.

106. Вира

Замок Мальграв, 39-й этаж

Вира не видела Каиры, лежавшей под куполом, но слышала ее крики. От отчаяния Вире хотелось обрубить себе пальцы.

Фельгор сосредоточенно проковыривал дырочки в ключе, что-то подтачивал, время от времени вставлял его в замок, потом снова орудовал кончиком кинжала.

– Если не можешь открыть дверь, так и скажи, – не выдержала Вира.

– Да могу я, могу, – буркнул Фельгор, обливаясь потом от натуги. – Погоди.

Вира подождала еще с минуту, пристально глядя на лестницу и опасаясь возвращения аколитов.

– Ну вот, готово.

Фельгор сдул с ключа пылинки, вставил его в прорезь замка и, как ни странно, пробормотал молитву Этерните.

Замок лязгнул, щелкнул, и дверь распахнулась.

Фельгор с облегчением перевел дух и присел на корточки.

– Хвала Этерните! Я уж и не надеялся, что все получится.

Вира вбежала под купол. Ее обдало волной влажного теплого воздуха, пахнувшего солью и едкими химикалиями. На столе посреди комнаты лежала Каира, обмотанная бинтами и утыканная каучуковыми шлангами.