Игла империи Альби

– Адмирал! Джузеп Мария! «Скиталец» горит. Горит фрегат «Скиталец морей»!

– Отставить отсчёт! Чёрт! Где он? Вывести на экран! Дайте картинку и анализ! И связь со «Скитальцем»!

Компьютер доложил:

– «Скиталец морей» попал под бортовой залп эсминца, находящегося в абордажной атаке «Святого Роджера» Люки Пандоры. Пожар в средней части. Угроза взрыва возникнет через семь-десять минут.

– Почему имперцы не добивают «Скитальца»?

– Джузеп Марии удалось сблизиться с ними на опасное расстояние. Эсминец опасается, что при новом залпе он сам попадёт в облако плазмы.

На экране появился Джузеп Мария.

– Бартез, это моя ошибка. Я подставился. Думал, что Люка уже захватил эсминец. Но в рубку им прорваться не удалось. Его пираты ведут бой в коридорах, пытаясь пробиться к командному пункту. Мы уходим с корабля на истребителях и десантных ботах. Будем пробиваться на помощь Люке.

– Хорошо, мы подойдём к вам, как только вы захватите пункт управления корабля.

– До встречи, Бартез!

Связь оборвалась, и адмирал увидел, как из открытого ангара «Скитальца морей» вылетел небольшой рой истребителей и, не стреляя по противнику, понёсся вдогонку за уходящим эсминцем.

– Полковник Манфрео, приблизиться к имперскому эсминцу, не входя в зону обстрела. Мы их не бросим!

Прозвучал вызов, и на экране появился огромный боцман пиратской шхуны в изодранном кителе с большим тесаком в руке. Вместо левого уха у него была рваная рана. Кровь капала на приборную панель имперского эсминца. Но это был второй эсминец, и Бартез понял: авантюрный план командира шхуны «Маркиза» удался.

– Адмирал! Эсминец наш! Штурман, механик и полкоманды эсминца сдались в плен.

– Кто капитан? Кто капитан «Маркизы»? И где он?

– Наш капитан ранен, ушлые имперцы оторвали ему ногу. Мы затолкали его в медицинскую капсулу. Надеемся, что он ещё побегает. Из семидесяти матросов в живых осталось девятнадцать. Все ранены. Мы не ожидали, что у них на борту много спецназа, адмирал.

– Та-ак, – протянул Бартез. – А скажи мне, боцман, откуда на вашей шхуне взялась абордажная команда в семьдесят человек? Вы что, собрались в рейд, потрошить купеческие суда? А ваш адмирал, Бурбон, знает о ваших проделках?

– Нет, господин адмирал. Но это наша работа. Наш капитан, Лысый Санчес, всю жизнь мечтал о новом большом звездолёте. Он честно предупредил команду, что дело рискованное. Среди нас были только добровольцы. Что нам делать, господин адмирал?

Бартез, разговаривая с боцманом, смотрел в сторону, на другой экран, и увидел, как из фрегата, атакованного Люкой и его людьми, навстречу точкам – истребителям «Скитальца» вылетел вдвое больший рой маленьких штурмовых звездолётов.

– Проклятье, их там два к одному не в нашу пользу!

– Я не понял, господин адмирал, прошу извинить меня. Я что-то плохо стал слышать на левое ухо. Не могли бы вы повторить?

Бартез повернул лицо к пирату.

– На левое ухо, говоришь, плохо стал слышать? Тебя как зовут, боцман?

Пират снова улыбнулся.

– Команда называет меня Постник, адмирал.

– Держишь пост?

– Наоборот, никак не могу удержаться до конца поста. Срываюсь.

– Постник, сейчас мы подойдём к вам на «Парусе» и дадим офицеров и пилота. Оцените обстановку и дрейфуйте за нами к «Святому Роджеру». Боюсь, что Люка Пандора выбрал себе добычу не по зубам. Против его абордажной сотни фрегат мог выставить триста бойцов. К тому же как минимум шесть десятков штурмовиков сцепились сейчас с истребителями «Скитальца».

Бартез повернулся к Принцу.

– Если мы не поможем, им конец! Принц, какие у вас оценки были по пилотированию истребителя?

– Десять баллов, сэр! Адмирал, разрешите взять стрелком майора Ньюза.

– Хорошо, действуйте. – Бартез нажал кнопку вызова, и на экране появилось лицо командира пилотажной группы Лер Фаро.

– Лер, вы с Джимом ведёте одну десятку истребителей. Принц – командир второй десятки. Мы с твоей младшей сестрой ведём третью! Манфрео, передаю командование эскадрой вам. Три десятки истребителей в бой!

Бартез не был лучшим пилотом истребителя, а на месте стрелка мог соперничать как с молодыми, так и с опытными специалистами. Их десятка приближалась к месту неравного боя. Из тридцати штурмовиков и десантных ботов «Скитальца» осталось в строю не больше половины.