Игра ненависти и лжи

– Однако кое-кто, возможно, знает, как его отыскать, – мой голос помрачнел. Мысль о нем вцепилась в более жестокую часть меня. – Иро. Стражник сказал, что все начальники скидгардов знают, где это.

Со стороны Фалькинов донеслось шипение. Никлас перестал перебрасывать свой мешочек с эликсиром, а Джунис несколько мгновений пристально смотрела на меня.

– Правда, – прошептала она.

– Славно, – сказал Кейз. – Нам все равно уже давно пора встретиться с нашим старым другом.

Кейз выступил вперед, не отрывая глаз от фейри, задержавшись ровно настолько, чтобы провести пальцами по костяшкам моей руки.

– Ты сыграл свою роль, Нидхуг. Считай нашу сделку закрытой.

Впервые за все это время фейри глубоко вздохнул.

– И я могу идти?

– Кричать, бегать, таскать игровые фишки. Мне без разницы.

Я улыбнулась. Ни одна мишень никогда не оказывалась по-настоящему свободна от Повелителя теней.

Фейри поспешил подняться на ноги и шагнул прочь от Кейза. Его пальцы впились в поля его пыльной шляпы, и он все бросал взгляды на меня и на Повелителя теней.

– Я никогда не видел такой магии, что она использовала.

Кейз впился в меня горячим взором, полным невысказанного желания.

– Потому что других таких, как она, нет.

Нидхугу такого ответа хватило, и он быстро начал наращивать расстояние между собой и Повелителем теней.

Кейз заморгал, пока тени не покинули его глаз, и взял меня за руку, ведя обратно к группе. Бард изучал его, пока он приближался.

– Тебе есть что сказать, Бард? – спросил Кейз.

Мой брат покачал головой.

– Нет, просто… пекло, смотреть на тебя тревожно. До маскарада я не знал, что Повелитель теней – это тощий мальчишка из конюшни, а теперь… Боги, иногда ты чертовски вгоняешь в ужас.

Я фыркнула, рассмеявшись, и сжала руку Кейза. Хаген похлопал Барда между лопаток и засмеялся. Тот в ответ выдавил из себя лишь слабую улыбку.

– Кейз! – закричал Исак. Он стискивал руку Фиске, пока голова того была запрокинута, а глаза устремлены к небу.

Мое сердце запрыгнуло в горло. Глаза Фиске подернулись молочной пеленой и дергались.

– Проклятье, – пробормотал Кейз. Он притянул меня к себе. – Готовься. Случится что-то гадкое.

Глава 28. Повелитель теней

Видения Фиске длились считаные мгновения, но всякий раз он в итоге оказывался на коленях, пытаясь отдышаться. Гильдии окружили его к тому моменту, как вернулся карий цвет его глаз. Исак, успокаивая, держал руку на его спине до тех пор, пока он не восстановил дыхание и не заговорил.

– Что ты видел? – спросил я.

Фиске поднял взгляд.

– Такого никогда раньше не было.

– Оно о-о-охватило тебя так быстро, – прошептал Исак, на его лице была написана тревога.

– Что-то случится, если мы поедем в Хемлиг? – спросил Гуннар.

Малин крепко вцепилась в мою руку, впиваясь ногтями в мышцы. Я понимал ее внезапный страх и без месмера. Последнее предчувствие, что Фиске выдал о мрачном будущем, закончилась тем, что я забыл всю свою гильдию и возненавидел женщину, которую любил.

– Фиске, – мой голос прозвучал сиплым и темным. – В чем дело?

– Это было даже не совсем предупреждение о чем-то плохом, что случится, – сказал он. – Скорее предупреждение о… переменах. Предупреждение, что, если мы пойдем по этой тропе, наши жизни уже никогда не будут прежними. Случится что-то, что изменит для Кривов все.

Перемены могли означать тысячу разных вещей. Смерть, войну, открытие. Я взглянул на Малин. Что, если на этот раз видение Фиске означало, что я ее потеряю? Не было перемены хуже, чем потерять Малин.

Она встретилась со мной взглядом, чуть улыбнулась, а затем положила голову на мое плечо. Она стояла рядом, льнула ко мне, словно я – смысл ее жизни, и может, я был эгоистичным, напуганным ублюдком, но я не стану ею рисковать.

Ради кого бы то ни было.

– И что же нам делать? – спросил Гуннар.

Я раскрыл рот, чтобы высказаться против похода за детьми, велеть забыть о них и отдать их судьбу в руки Норн; Дагни придется меня простить.

– Мы едем в Хемлиг, – сказала Малин.

Я выругался себе под нос.

Ее голос был таким уверенным, таким спокойным. Она взглянула на меня.

– Верно же? Так Дагни сможет воссоединиться со своим мальчиком. Я думала, мы не перестаем биться за своих.

Клянусь пеклом, она говорила как треклятая королева.

– Но мы не знаем наверняка, что это ее сын, – возразил я.

Малин прищурилась. Этот взгляд я хорошо знал. Я еще мальчишкой получал его всякий раз, как раздражал ее или говорил что-то, выводящее из себя.

– Мы точно так же не знали и вспомнишь ли ты свое имя, Повелитель теней.

Я ухватил ее за локоть.

– Мне нужно с тобой поговорить.

Прежде чем она начала возмущаться, я выдернул ее в сторонку от остальных. Позади раздались бормотание и несколько смешков. Я был уже не тем мужчиной, как до Маск ав Аска. И уж явно Кривы тоже это понимали. Теперь мои шаги направляли закатные волосы и рот, так любящий спорить.

Оказавшись с ней наедине, я развернул Малин лицом к себе.

– На такое вот так просто не решаются.

– Кажется, ничего сложного.

– Нельзя бросаться в огонь только потому, что в опасности дети. На Востоке это случается сплошь и рядом.