Читаем Императорский покер полностью

"Под влиянием собственной безграничной любви, которая склоняла ее, чтобы при каждом случае льстить общественному мнению, а так же ради внешнего одобрения – императрица Мария первая дает пример недовольства и громко выступает против политики собственного сына; старается унизить всех тех, которые были активны в завершении войны, как, например, князя Лобанова, имя которого повторяют даже газеты. Императрица, в конце концов, которая как мать должна ведь была защищать своего сына, становится как бы во главе некоей фронды; все недовольные группируются вокруг нее и возносят ее личность под небеса. Ее двор никогда не был столь многочисленным, как в том году, никогда она не привлекала столько людей в Павловск. У меня нет слов, чтобы выразить, до какой степени меня это возмущает. Разве в такой момент, как настоящий, прекрасно зная, насколько все резко настроены против императора, ей можно выделять и льстить тем, кто громче всего кричит? Мне кажется, будто бы этого доброго императора, и уж наверняка наилучшего из всей семьи, предавали и выставляли на удары судьбы своими ближайшими людьми. Чем сильнее его положение становится неприятным, тем сильнее делается мне больно, и до такой степени, что, возможно, я даже могла бы быть несправедлива к тем в отношении к тем, которые его не щадят…".

Один Господь знает, за что она платила этому "доброму императору" такой привязанностью, он наверняка не требовал ее – ему это было просто безразлично. Ему – одинокому актеру на сцене глухих площадок Зимнего Дворца, с повернутой к нему спинами и брюзжащей публикой – нужно было еще раз купить эту публику для себя. И не потому, что он эту публику любил от всего сердца – в глубине сердца он ее презирал, как Наполеон; оба они вычитали в письмах Фридриха Великого: "Публика – это зверь, который видит все, слышит все и разглашает все, что видел и слышал. Наблюдающие за монархом дворяне ежедневно делают наблюдения, так что монархи более других людей выставлены на оговор, они словно звезды, на которые целая куча астрономов направляет свои подзорные трубы". Он презирал ее, поскольку, офранцуженный бабкой, образованный Лагарпом на французской литературе, он читал и изданные в 1803 году "Pensées, maximes et anecdotes" (Мысли, максимы и анекдоты – фр.) Николя Шамфора, а в них: "Публика, публика, это сколько же нужно глупцов, чтобы сотворить публику!". Но он желал купить этих глупцов, поскольку в атмосфере всеобщего неодобрения он не мог играть в покер с "братом" так, как следовало.

И вся штука заключалась в том, что он не мог этого сделать. Ну да, Александр ненавидел Наполеона так же, как и они. Ненавидел его всегда, а после Тильзита – в особенности, поскольку там корсиканец оказал ему милость – побежденного он вновь одарил величием, хотя мог бы и растоптать. Австрийский поэт, писатель и журналист, Карл Краус, изложил в письменном виде то, что мудрецы знали еще с древности: "Скорее уж, кто-нибудь простит тебе подлость, допущенную против тебя, чем полученное от тебя добро". Не он, впрочем, первым это сформулировал, максима эта была известна еще во времена Александра, здесь вновь мы можем обратиться к Шамфору: "Бог приказал прощать оскорбления, но не заставил прощать сделанного тебе добра".

Царь ни на мгновение не намеревался прощать, но ему приходилось изображать дружбу, поскольку он все время рассчитывал на то, что Бонапарте разрешит ему провести раздел Турции. Потому-то перед первым французским послом после Тильзита, генералом Савари, которого терпеть не мог петербургский свет, он развернул павлиний хвост своего очарования:

- Император Наполеон дал мне в Тильзите доказательства привязанности, которых я никогда не забуду. Чем дольше я об этом думаю, тем более чувствую себя счастливым, что познакомился с ним. Какой же это необычайный человек!

Не мог же он признаваться направо и налево, что пускает дымовые заслоны, что старается обвести французского посланника и его хозяина для того, чтобы получше скрыть свою ненависть и свои проклевывающиеся где-то в глубине души далеко идущие планы. Ему было известно, что Савари – это начальник французского Секретного Кабинета, и что стены всех на свете правительственных дворцов имеют глаза и уши. Так что вот так сразу, хотя того и желал, незамедлительно купить свою обиженную публику. Так же все воспринимала так, как сама видела, и обижалась еще сильнее, поскольку знала, что царь осыпает почетом и орденами, приглашает к себе, забрасывает комплиментами и предпочитает "убийцу из Венсена"[84]

.

Терпение света лопнуло, когда Александр приказал открыть замкнутые перед Савари двери петербургских салонов. На столе императора появились анонимные письма, авторы которых еще раз напомнили ему о судьбе его отца. Вновь была использована угроза применения "азиатского средства", чтобы спасти честь России, хотя – как заметил Тарле – речь здесь шла не сколько о чести, сколько о кармане: навязанная России посредством Бонапарте Континентальная блокада разбила основы торговле и вообще всей российской экономике.

Перейти на страницу:

Похожие книги

100 знаменитых памятников архитектуры
100 знаменитых памятников архитектуры

У каждого выдающегося памятника архитектуры своя судьба, неотделимая от судеб всего человечества.Речь идет не столько о стилях и течениях, сколько об эпохах, диктовавших тот или иной способ мышления. Египетские пирамиды, древнегреческие святилища, византийские храмы, рыцарские замки, соборы Новгорода, Киева, Москвы, Милана, Флоренции, дворцы Пекина, Версаля, Гранады, Парижа… Все это – наследие разума и таланта целых поколений зодчих, стремившихся выразить в камне наивысшую красоту.В этом смысле архитектура является отражением творчества целых народов и той степени их развития, которое именуется цивилизацией. Начиная с древнейших времен люди стремились создать на обитаемой ими территории такие сооружения, которые отвечали бы своему высшему назначению, будь то крепость, замок или храм.В эту книгу вошли рассказы о ста знаменитых памятниках архитектуры – от глубокой древности до наших дней. Разумеется, таких памятников намного больше, и все же, надо полагать, в этом издании описываются наиболее значительные из них.

Елена Константиновна Васильева , Юрий Сергеевич Пернатьев

История / Образование и наука
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России

В своей истории Россия пережила немало вооруженных конфликтов, но именно в ХХ столетии возникает массовый социально-психологический феномен «человека воюющего». О том, как это явление отразилось в народном сознании и повлияло на судьбу нескольких поколений наших соотечественников, рассказывает эта книга. Главная ее тема — человек в экстремальных условиях войны, его мысли, чувства, поведение. Психология боя и солдатский фатализм; героический порыв и паника; особенности фронтового быта; взаимоотношения рядового и офицерского состава; взаимодействие и соперничество родов войск; роль идеологии и пропаганды; символы и мифы войны; солдатские суеверия; формирование и эволюция образа врага; феномен участия женщин в боевых действиях, — вот далеко не полный перечень проблем, которые впервые в исторической литературе раскрываются на примере всех внешних войн нашей страны в ХХ веке — от русско-японской до Афганской.Книга основана на редких архивных документах, письмах, дневниках, воспоминаниях участников войн и материалах «устной истории». Она будет интересна не только специалистам, но и всем, кому небезразлична история Отечества.* * *Книга содержит таблицы. Рекомендуется использовать читалки, поддерживающие их отображение: CoolReader 2 и 3, AlReader.

Елена Спартаковна Сенявская

Военная история / История / Образование и наука
Гордиться, а не каяться!
Гордиться, а не каяться!

Новый проект от автора бестселлера «Настольная книга сталиниста». Ошеломляющие открытия ведущего исследователя Сталинской эпохи, который, один из немногих, получил доступ к засекреченным архивным фондам Сталина, Ежова и Берии. Сенсационная версия ключевых событий XX века, основанная не на грязных антисоветских мифах, а на изучении подлинных документов.Почему Сталин в отличие от нынешних временщиков не нуждался в «партии власти» и фактически объявил войну партократам? Существовал ли в реальности заговор Тухачевского? Кто променял нефть на Родину? Какую войну проиграл СССР? Почему в ожесточенной борьбе за власть, разгоревшейся в последние годы жизни Сталина и сразу после его смерти, победили не те, кого сам он хотел видеть во главе страны после себя, а самозваные лже-«наследники», втайне ненавидевшие сталинизм и предавшие дело и память Вождя при первой возможности? И есть ли основания подозревать «ближний круг» Сталина в его убийстве?Отвечая на самые сложные и спорные вопросы отечественной истории, эта книга убедительно доказывает: что бы там ни врали враги народа, подлинная история СССР дает повод не для самобичеваний и осуждения, а для благодарности — оглядываясь назад, на великую Сталинскую эпоху, мы должны гордиться, а не каяться!

Юрий Николаевич Жуков

Публицистика / История / Политика / Образование и наука / Документальное