Империя в поисках общего блага. Собственность в дореволюционной России

И Норов, и Блудов выступали за продление авторских прав; оба они полагали, что двадцатипятилетний срок действия посмертного копирайта слишком мал для того, чтобы обеспечить потомкам выдающихся лиц доход, сопоставимый с их свершениями. Блудов в своей записке по данному делу указывал, что литературные произведения представляют собой особый объект собственности, который остается неприкосновенным при жизни автора и в течение «непродолжительного срока» после его смерти. После истечения срока «произведение науки или искусства становится достоянием публики, которая не должна, по небрежению наследников, быть лишена пользы и удовольствия приобретать без особого труда и больших расходов хорошие сочинения»[1003]. Противоречие между принципами частной собственности и общим благом еще не получило теоретического разрешения и в законодательстве большинства европейских стран конфликт между интересами наследников и общественности снимался путем ограничения срока действия посмертного копирайта. (Кроме того, Блудов упоминал идею экспроприации, но добавлял, что в России применение этого принципа едва ли возможно.) В России был установлен примерно такой же срок действия авторских прав, как и в европейских странах. Однако условия литературного труда в России были совершенно иными: «…в России сочинители в сравнении с иностранными, имеют вообще гораздо менее выгод и, следственно, менее вознаграждаются за свои труды, иногда соединенные с разными неудобствами и расходами. Причиной сего, и теснейший у нас круг читателей, и отсутствие духа предприимчивости, иногда и вкуса и знаний в классе производящих торговлю книгами, и трудность сообщений, следственно и распространения книг в разных частях государства, наконец, и привычка, с каждым годом усиливающаяся, почти ограничиваться чтением одних газет и журналов»

[1004]. Все эти факторы превращали профессиональную литературную деятельность в России в сложное и невыгодное дело в сравнении с европейскими странами. Соответственно, в России авторов и их семьи следовало вознаграждать более продолжительными сроками действия авторского права. Блудов, не поддержав просьбу Ланской о том, чтобы право собственности ее сыновей на произведения Пушкина было объявлено бессрочным, предлагал принять закон об увеличении срока посмертного действия прав на литературную собственность до пятидесяти лет[1005]

. Царь одобрил предложение Блудова, и 18 марта 1857 года Государственный совет установил новый срок действия посмертного авторского права. Произведения Пушкина оставались собственностью его семьи до 1887 года; наследники других русских писателей тоже получали право на ренту от своих «деревенек на Парнасе». Россия оказалась наиболее щедрой по отношению к семьям писателей; в 1857 году аналогичные сроки действия авторских прав существовали только в Испании[1006]. Впоследствии противники приватизации литературы обвиняли Наталью Ланскую в алчности, которая, по их мнению, пагубно сказалась на судьбах русской литературы.

Учрежденная в 1857 году 50-летняя монополия на копирайт привела к резкому сокращению сферы «общественного достояния» и расколола рынок на две части: дорогие издания, защищенные авторским правом, и дешевые издания произведений, копирайт на которые истек. Вследствие 50-летнего срока копирайта произведения некоторых авторов были преданы забвению – в первую очередь это касалось тех авторов, у которых не было родственников (или никто не знал об их существовании)[1007]. Обычно наследники скончавшихся авторов не занимались изданием произведений, находившихся в их собственности; большинство из них продавало авторские права издателям, вследствие чего закон 1857 года непредумышленно обогатил не бедных вдов и сирот талантливых авторов, продавших свои авторские права, нередко за гроши, а процветающих дельцов[1008]

. Цена литературной собственности была огромной: в 1881 году петербургский издатель М. О. Вольф собирался издать собрание произведений великих русских писателей (за исключением произведений, уже проданных другим издателям, – А. С. Пушкина, М. Ю. Лермонтова, И. С. Тургенева, И. А. Гончарова), но не смог собрать достаточно средств, чтобы купить авторские права у их родственников[1009].