Империя вампиров

Жан-Франсуа посмотрел на Мелину, и рабыня, сделав плавный книксен, покинула комнату. Ее ноги тихо шуршали по ступеням, количество которых Габриэль вновь сосчитал, а заодно прислушался к звучащей в замке песне: смех, тихое эхо, едва уловимые крики. Темнейшая часть ночи миновала, и Габриэль уже чувствовал приближение далекого рассвета. Интересно, дадут ли ему поспать?

Увидит ли он сны?

– Надежда целой империи, – задумчиво проговорил Жан-Франсуа. – Последний потомок рода Эсан. Чаша, в которую собрали кровь самого Спасителя. Шестнадцатилетняя девушка.

Габриэль налил в бокал остатки моне.

– Вот это поворот.

– Я полагаю, Дантон тоже не имел понятия об этом откровении? Думаю, знай он правду, преследовал бы вас куда целеустремленней. Велленский Зверь, несмотря на свой возраст, всегда питал слабость к миленьким барышням.

– Хлоя знала. – Габриэль пожал плечами. – И Сирша тоже. Но сестра Саваж хранила секрет девчонки в мыслях настолько глубоко, что Дантон, заглянув в них, ничего не увидел. В голову к Сирше он влезть так и не удосужился, а разум Диор оставался для нежити крепко запертым.

– Дантон решил поиграть с тобой. – Жан-Франсуа поцокал языком. – Позволил себе отвлечься на мелочную месть и забыл просто забрать приз. И вот он смотрел, как награда в прямом и переносном смысле ускользает из его окровавленных рук.

– Я бы не назвал эту месть мелочной, Честейн. Кровная вражда между мной и выродками Фабьена длилась половину моей жизни.

– Итак. – Жан-Франсуа сложил тонкие пальчики у рубиновых губ и посмотрел на человека напротив глазами охотника. – Вернемся. К началу. И к Сан-Мишону.

Габриэль со вздохом посмотрел на пустой бокал в руке, прикидывая, успел ли он заглушить свои чувства. Восстановить равнодушие. Концовки обеих историй, которые он начал рассказывать тут, ощущались словно старые шрамы на татуированной шкуре, и он гадал, который разойдется шире, прольет больше крови. На короткий, освещенный лунным светом миг Габриэль присмотрелся к бокалу в руке: сгодится ли как оружие? Шкуру вампира им не пробить, это уж точно, а вот ему самому хватит.

Полоснуть не поперек потока, а вдоль него, глубоко вонзив осколок, выпуская наружу окаянную кровь. Но подобные мысли – это безумие, он знал. Убедился на собственном горьком опыте долгими одинокими ночами, когда раны затягивались прямо у него на обожженных слезами глазах, а проклятие в жилах не давало умереть. Заснуть.

Уснуть и не увидеть снов.

Тихо шурша по ступеням, вернулась Мелина. Вошла в дверь, которую оставила незапертой, неся в ухоженной руке золотой поднос. Шурша дамастовыми юбками, словно опавшими листьями, она скользнула в комнату, и когда она ставила на столик между Габриэлем и историком новую бутылку моне, угодник уловил тепло ее тела, услышал музыку ее пульса. Затем рабыня опустилась на колени и, склонив голову, протянула руки ладонями кверху, точно жрица перед статуей старого бога, и Жан-Франсуа принял у нее новый флакон чернил.

– Merci, голубушка.

– Желаете еще чего-нибудь, хозяин?

Вампир длинным острым ногтем очень и очень нежно провел по ее щеке, и когда он приподнял ей подбородок и посмотрел в глаза, у нее сперло дыхание.

– О, дорогая моя, – пошептал он. – Всегда.

Она приоткрыла рот и, дрожа, вздохнула, но вампир отнял руку от ее лица точно так же, как Бог отнимает благословение.

– Оставь нас.

– Как вам угодно, хозяин.

Рабыня поднялась на дрожащие ноги, сделала книксен и вышла из комнаты. Так двое, убийца и чудовище, снова остались наедине, по разные стороны океана невысказанных слов. Вампир смотрел, как Габриэль заново наполняет бокал – вино было темным, как кровь, заменить которую не смогло бы, – до самых краев. За окном кожистые крылья вспарывали ночное небо, где висели две багровые луны.

– В конце концов мы должны будем туда вернуться, де Леон, – сказал Жан-Франсуа. – К семи столпам, Алому цеху и стенам Перчатки. К мудрому мастеру Сероруку и жестокому серафиму Талону, коварному юному Аарону де Косте и последней вашей совместной охоте. Вас отправили на замерзшие тропы Нордлунда, Угодник. За поразившей Скайфолл хворью стоял старожил из клана Восс. Железносерд неизмеримой силы уже был к востоку от гор Годсенд, тогда как сам Вечный Король пока еще только собирал Несметный легион в Тальгосте. В твоих сокровищницах укрыт секрет, де Леон. Секрет, омытый темнейшей кровью и нашептанный святыми языками. И пока ты еще не совсем упился вином и ничего не забыл, я бы хотел о нем узнать.

– В том-то и беда, вампир. Сколько бы я ни пытался… как бы ни хотел…

Габриэль взглянул на бледное ночное небо, и его руки сжались в кулаки. В ушах зазвенело пение серебряных горнов, а язык защипало от вкуса запретного плода.

– Я ничего не забуду.

Книга пятая

Дорога в ад