Империя вампиров

Я посмотрел на Аарона, Батиста, на братьев вокруг. Огонь грел, улыбки сияли, и я знал, что в этих стенах такие ночи бывают нечасто. Я рос сыном пьяницы, но, правду сказать, я ведь даже не был сыном Рафаэля Кастии. А проклятие, доставшееся мне от истинного отца, не разгорелось бы от глотка спиртного.

– Один разочек, – сказал я и потянулся за кружкой, которую наполнял Батист. – Не помру.

Кузнец издал радостный возглас, а я поднял кружку за Аарона, но не успел произнести тост, как во главе стола раздался громкий стук. Брат Алонсо перестал играть, и взоры собравшихся обратились в сторону настоятеля Халида. Великан зюдхеймец с улыбкой встал из-за стола.

– Завтра мы принимаем в наши ряды полноценного брата Ордо Аржен!

Когда одобрительный рев стих, Халид продолжил:

– Затем мы выдвигаемся в Авинбург в составе императорской армии, и там отправим на покой Вечного Короля. Я знаю, что каждый из вас проявит неистовую силу и неугасающую веру, докажет, что Сан-Мишон достоин императорского покровительства. Но сейчас давайте выпьем за нового брата и познаем славу в свете любви Вседержителя.

Халид поднял кружку за Аарона.

– Santé, Аарон де Косте. Да узнает тьма твое имя и содрогнется!

– Santé! – взревели за столом. Аарон улыбался, точно ребенок в Рождество.

Отмечали мы всю ночь, и когда Батист налил мне еще, я отказываться не стал. Питье было добрым, компания отменной, и я бродил по трапезной, слушая байки старых угодников о тьме, крови и серебре. В этом товариществе чувствовалась Божья любовь, и я – возможно впервые за всю жизнь – ощутил себя на своем месте.

Но тут в долине реки Мер запели рога, и в трапезной наступило молчание. Спустя несколько мгновений прогудели в ответ колокола, эхо которых прокатилось по всей обители.

– Рановато, – пробормотал Батист.

– Императрица Изабелла, – догадался я.

Братья и инициаты как один вскочили из-за столов и выбежали из трапезной. Все понимали, какую честь своим визитом оказывает нам императрица, и всем хотелось взглянуть на армию, которую она привела в Сан-Мишон. Сгрудившись в крытой галерее, мы услышали из окутанной ночным мраком долины топот великого множества ног и лязг стали. Увидели тысячи факелов, освещавших тысячи желтых табардов с единорогом Александра III. Никогда еще прежде не доводилось мне лицезреть такого воинства.

– Охереть видок, – ахнул Финчер.

Де Северин кивнул.

– Золотые знамена спасенье несут.

– Братья! – воззвал Халид. – Приготовьтесь к прибытию ее величества и собирайтесь в Большой библиотеке! Сарафим Талон, настоятельница Шарлотта, вы со мной.

Слегка захмелевшие, братья повиновались, забыв о гулянье, и через полчаса мы построились в библиотеке в начищенных сапогах и при сверкающей сребростали. Сестры тоже пришли: монахини в черном, новиции в белом. Я заметил Астрид – она стояла, плотно поджав губы, – а рядом с ней Хлою: она коротко кивнула мне. Но, озираясь по сторонам, я так и не увидел мастера Серорука.

Кругом возвышались стеллажи с книгами, под ногами раскинулась карта империи. Архивист Адамо расставил на ней резные деревянные фигуры, обозначающие силы Вечного Короля, защитников Авинбурга и великое воинство, вставшее лагерем внизу.

Все, кто собрался, говорили о грядущем сражении, но замолчали, когда настоятель Халид вошел и быстро прошагал в переднюю часть библиотеки. Его сопровождали Талон и Шарлотта. Затем явился бойкий юноша в церемониальном желтом атласе. Он трижды ударил о половицы древком алебарды.

– Ее императорское величество Изабелла, первая своего имени, возлюбленная супруга Александра Третьего, защитника Святой церкви Господней, меча веры и императора Элидэна!

Габриэль покачал головой.

– Я ведь никогда еще знати не видел, а если верить Астрид, то двор Александра был просто клоакой, полной разврата и пороков. Я бы не удивился, окажись императрица змеей в человеческой шкуре, но вошедшая в библиотеку женщина нисколько на нее не походила.

Меня поразила ее молодость. Императору Александру тогда было за сорок, а супруга выглядела лет на двадцать моложе него. Всего на пару лет старше Астрид. Писаная красавица: длинноногая, грациозная; каштановые волосы собраны на голове в подобие венца. Впрочем, я и ожидал, что она будет красивой, а вот наряд меня удивил: поверх платья королевского желтого цвета, из струящегося волнами мятого бархата, она носила кирасу из начищенного серебра, а на поясе у нее висел меч – для красоты, не драки, однако смысл он передавал ясно.

Наша императрица прибыла в Сан-Мишон, готовая к войне.

Ее окружали вооруженные мужчины и фрейлины, все в желтых, как подсолнухи, табардах. Чело Изабеллы венчала алмазная диадема. Заняв место в передней части библиотеки и оглядывая нас, правительница приняла по-королевски гордый вид.