Инициатива наказуема (СИ)

— Когда мы встретились, ты едва на ногах стоял. Что ты делал до этого?

— Что я делал? — он рассмеялся. — Ходил в бордель.

«У нас в районе есть бордели», — с некоторой долей отвращения приняла я этот факт, хотя всегда думала, что их уже давно позакрывали.

— Я славно провел время, а когда ушел, то силы внезапно покинули меня, и я даже упал на улице. Прохожие меня подняли и предложили довести до дома или вызвать такси. Но я уже знал, что скоро одна из намеченных нами девчонок пойдет домой. Я передохнул немного в гостинице, а потом выследил тебя.

— Но такими темпами я долго не протяну, в последние дни и так чувствую слабость, возможно, у меня развивается анемия, — решила я ему честно пожаловаться.

— Да, я заметил. Ты стала менее активной — лежишь, как бревно.

«Скотина», — выругалась я про себя, не решаясь защитить свою честь вслух.

— Мое самое плохое качество — это чувство привычки, — он начал ходить по комнате туда-сюда, маяча от одного конца кровати до другого. — Вы все мои дети, и я не хочу с вами расставаться. Всякого опечалит, когда его любимый питомец умирает.

— А мисс Ди? — аккуратно спросила я. Раз он так любит своих подчиненных, тогда зачем избавился от нее.

— Питомец не должен досаждать хозяину. А если она не понимает этого, то будет наказана. Тем более я давно хотел уравновесить количество живущих здесь. Содержать такую ораву, знаешь ли, недешево.

— Что ты имеешь в виду?

— Николас был здесь лишним, но его мать умерла, и он занял ее место. Потом тут появилась ты и почти вошла в семью, нарушив количество, — он сделал длинную паузу. — Когда-то я тоже похитил Ди ради крови. Маленькая девочка, лет двенадцати, проявляла такую волю к жизни, что я проникся к ней симпатией. Она выросла красивой девушкой и нестерпимо влекла меня. Я подчинил ее, но, видимо, она и до этого что-то ко мне испытывала. Поэтому, когда перестал с ней уединяться, она очень страдала, валялась у меня в ногах, умоляя хотя бы обнять ее, но такое поведение лишь раздражало. Я скинул на нее воспитание двух детей, а потом, когда появилась ты, она из ревности ночью ворвалась ко мне в спальню. Я был так зол, что не заметил, как задушил ее. Хотя мне и немного жалко, но Ди поплатилась за нарушение моих приказов. Но теперь все пришло в норму, потому что нашлась ей замена. А это ты, дочка.

— Не называй меня дочкой, — не выдержала я. — Так меня может называть только настоящий отец.

— Вчера, сегодня и завтра твоим отцом, братом и мужем буду я и только я! — он громко выкрикнул, оскалившись. Потом, будто придя в себя, продолжил обычным тоном. — К тебе я тоже уже привык. Мне нравится, что ты покорна, но не настолько, чтобы я успел заскучать. Поэтому не хочу твоей смерти. А идти искать новую девчонку мне сейчас совсем не хочется — это утомительно и несет за собой определенные проблемы.

— И все же я не понимаю, как тебе удалось столько лет воздерживаться.

— Сказать прямым текстом?

— Скажи.

— Последние десять лет я был почти бессилен. Мысли о скорой смерти не давали мне спокойно наслаждаться жизнью и обществом прекрасных дам. Со злости я кастрировал Николаса, чтобы он не раздражал меня своим созреванием и заодно не обрюхатил никого. Хотел даже провести женщинам стерилизацию, но Ди меня отговорила. Проще свернуть шею петуху, чем убивать из-за него всех куриц, — на этой странной аналогии он снова сделал паузу. — Я ударился в искусство, занимался аукционами и изучал инвестиции, пока снова не начал седеть и покрываться морщинами. Старение проявлялось каждые несколько лет, начиная с тех времен, когда я прожил свой первый век. Но я не собирался, словно маньяк из желтых газет, караулить людей по ночам ради одной дозы, проще увезти их подальше и эксплуатировать, сколько душе угодно. Я похищал в основном детей, с ними легче управиться и запугать. Впервые затащил к себе такую взрослую кобылицу.

Тут я раздраженно скривилась, но подумала, что по сравнению с маленькими девочками выгляжу для него действительно кобылой. Но это не умаляло того факта, что он загубил столько юных душ, буквально вырвал детей из родительских объятий и медленно убивал, выкачивая из них жизнь.

— А что насчет Оливы и компании? Как они тут оказались?

— Этот дом построили вскоре после Второй Мировой. Он служил гостиницей или санаторием для ветеранов. Когда владелец умер, здание прибрал какой-то мафиози и превратил его в притон с малолетками. Я же давно присматривал себе отдаленное жилье на природе и положил глаз на эту гостиницу. Пришлось повозиться, но я выкупил его, а заодно и всех девочек, которые тут жили и работали нелегально. Дом большой и требует ухода, а нанимать прислугу из города мне не хотелось. Было сложновато перевоспитывать девиц, но подчинение быстро превратило их из зашуганных слабачек в толковых работяг. Сейчас они и думать забыли о своем неказистом прошлом.

Теперь все стало понятно. То-то мне казалось странным, что они имеют такие резкие национальные различия во внешности, скорее всего большинство были иммигрантками. Из девушек было вообще не выбить никакой информации, хоть от их хозяина узнала.