Инквизиция, ересь и колдовство. «Молот ведьм»

Согласно Capitula этой вполне конкретной проблеме был посвящен восьмой вопрос, который гласил «Могут ли заклинательницы и жены прорицательницы с помощью демонов знать секреты…»[389]. В тексте диалога ее практически обошли стороной, вопрос о возможности ведьм познать княжеские секреты обсуждается попутно рассуждениям о реальности плотских отношений «нечестивиц» и демонов. Собственно, небольшая дискуссия на эту тему возникла исключительно потому, что Молитор вспомнил только один случай рождения ребенка из подобной связи, и этот случай — история волшебника Мерлина, о котором из книг было известно, что он обладал возможностью предвидеть будущее. При этом восьмому вопросу посвящено шестое заключение Молитора, которое гласит, что истинный провидец будущего — один Бог (solus Deus futurorum certus est inspector).

Центральный вопрос шестой главы в латинском варианте — «Может ли родиться ребенок в результате совокупления демонов с женщинами»[390], в немецком — «Может ли появиться ребенок из нецеломудренного дела злого духа»

[391]. Образ Мерлина, уже упоминавшийся в другом контексте выше, в интерпретации Ульриха Молитора оказывается главным argumentum contra (возражением против) самой возможности зачатия ребенка в плотской связи женщины и демона на протяжении шестой и десятой глав трактата. Помимо Мерлина очень бегло упоминаются «подкидыши»[392] и, в латинском варианте, — «инкуба», в немецком — «госпожа» Мелюзина[393]. И, наконец, в десятой главе вердикт выносит Молитор: «Говорю я, что из инкуба и женщины человека создать нельзя»[394]

. После чего следует заявление, что известен только один доподлинный случай рождения от духа и женщины — «Господа нашего и Спасителя Иисуса Христа»[395].

Ведьма и дьявол. Гравюра из трактата Ульриха Молитора в издании Иоганна Цайнера. Ульм, ок. 1490

Все рассуждения и реплики персонажей трактата на тему плотских отношений человека и демона, взятые вместе, составляют примерно треть от общего объема текста. На фоне такого многословия кажется удивительной лаконичность окончательного заключения Молитора: дьявол в качестве инкуба или суккуба никоим образом детей породить не может[396], дети же такого рода, если и появляются, оказываются либо подкинутыми, либо призрачными[397].

* * *

Трактат Ульриха Молитора представляет собой парадокс. Наш единственный билингвальный источник явно стремится уйти от обсуждения немецких реалий, демонстративно отказывая им в праве на рассмотрение по существу. Vana mulierum opinio, der weiber torchait (лат.: «пустое женское мнение», нем.: «бабий вздор») — в этой уничижительной реплике нашло свое выражение игнорирование автором трактата тех показаний, которых так старательно добивался в ходе дознания инквизитор Генрих Инститорис.

Сам текст De laniis et phitonices mulieribus

показывает, что «доктор обоих прав из Констанца» всячески стремится к замещению «бабьих россказней» книжными образами и сюжетами, почерпнутыми из агиографии и классической литературы. Мерлин, блаженная Юстина, Киприан Маг, разговаривающий с демоном, — все они оказываются гораздо более понятными и пристойными (вспомним проскакивающий у Молитора немецкий эвфемизм секса — «нецеломудренное дело», unkeüschen werk!), достойными рассуждений ученого человека.

В целом, по общей направленности сочинение Ульриха Молитора во многом следует Malleus Maleficarum. Однако, в отличие от последнего, в трактате «доктора обоих прав из Констанца» не обсуждаются вопросы натурфилософского характера. Принципиальное значение имеет то обстоятельство, что скептическое отношение к возможностям ведьм (под сомнением оказывается не только возможность плотских отношений с демонами, но и весь спектр обвинений в целом) весьма своеобразно соотносится с позицией Молитора относительно судебного преследования обвиняемых в злонамеренном колдовстве.

Седьмое заключение посвящено выяснению степени вины «такого рода злословящих женщин» (huimsmodi maledictæ mulieres). Оно демонстрирует двойственность позиции Молитора: хотя и ничего в действительности совершить не могут, такие женщины не противятся дьявольским козням, а потому — впадают в отступничество от истинного и чистейшего Бога и сами становятся жертвой всесожженной Дьяволу и совершают ему приношения (sibique Diabolo holocaustomata & oblationes offerendo). Вердикт Молитора: они заслуживают смерти (morte plecti debent).