Инстинкт матери

Ночь тоже не принесла ей отдыха. В отрывочном и тревожном сне она увидела себя в комнате Максима, где все осталось таким, каким было после полудня в день трагедии: неубранная постель, солнечные блики на шторах и открытое окно. Она стоит одна в центре комнаты, не зная, почему там оказалась, и какая-то неведомая сила толкает ее к открытому окну. Потом она видит, как подходит к окну и выглядывает наружу, думая, что там, на плитах террасы, распростерто тельце Максима. Но вместо Максима там лежит Тилапу ростом с мальчика. Первой ее реакцией было огромное облегчение, пока, обернувшись, она не увидела Мило, который в одиночестве плакал навзрыд, закрыв руками лицо.

Этот кошмар неотступно преследовал ее до самого утра, и только перед рассветом она погрузилась в сон, который никак не восстановил ее силы. Проснувшись, она все думала, что бы мог означать ночной кошмар, и эта мысль долго мучила ее. К счастью, наступившее утро быстро прогнало ночных демонов, чтобы расчистить место для забот более реальных и земных: приготовить завтрак, разбудить Мило, который утверждал, что спал хорошо, одеть его и отвезти в школу.

Войдя в школьный холл, Летиция затаила дыхание: на пюпитре стояла фотография Максима в черной рамке. Рядом на столике лежала тетрадь в элегантной обложке, приглашающая всех желающих написать несколько слов соболезнования. Перед столиком толпились родители, спрашивая друг друга и рассказывая все, что знали или слышали о происшествии. Надо сказать, что дирекция школы поступила очень разумно, вызвав на этот день психолога, который поговорит с детьми из класса Максима, осторожно затронув причину его гибели.

Хорошо зная, какая тесная дружба связывала двух мальчиков, учительница встретила Мило с особым вниманием. Она сразу расспросила Летицию, как он отреагировал на известие о смерти друга. Та в нескольких словах обрисовала, как с этим обстоят дела, не опустив эпизода с Тилапу.

– Мне даже показалось, что отсутствие Тилапу огорчило его больше, чем отсутствие Максима, – мрачно сказала Летиция, завершив рассказ.

– Не надо это так истолковывать, – успокоила ее учительница. – Исчезновение Максима для него пока событие абстрактное, а вот исчезновение Тилапу – куда более реальное. Осознать в этом возрасте гибель лучшего друга – процесс слишком жестокий, и ваш сын защищается, как может. На данный момент он замещает эту утрату отсутствием игрушки. Это легче перенести. Тем не менее нам надо быть особенно бдительными в течение ближайших нескольких недель. Мы должны помочь ему распрощаться с Максимом, а не с Тилапу.

Летиция задумчиво покачала головой, и мысли ее снова вернулись к ночному кошмару.

– Мадам Брюнель, – продолжила учительница, – мне хотелось бы узнать еще вот что: с согласия родителей Максима мы предполагаем пригласить на похороны нескольких его школьных друзей, из числа самых близких. По крайней мере, тех, кто выразил желание и кому разрешили родители. Разумеется, представители школьного персонала тоже примут участие, и я вместе с ними. Что же касается Мило…

– Похороны Максима? – удивилась Летиция. – Они уже назначены?

Учительница не скрыла удивления:

– Максим будет похоронен на городском кладбище в ближайший понедельник, в десять часов. Разве вы не знаете?

Летиция молча смотрела на учительницу. У нее перехватило дыхание от известия, что вся школа уже в курсе и даты, и часа погребения Максима, а она – ведь она фактически принадлежала к его самому близкому семейному кругу – об этом не знала. Взбудораженная таким известием, она кивнула, стараясь побыстрее отдышаться.

– Я полагаю, вы и так поедете на кладбище, – продолжила учительница, почувствовав неловкость и пытаясь поскорее от нее избавиться. – Мне просто нужно знать, разрешите ли вы пойти Мило, и если разрешите, будет ли он с вами или отправится вместе с одноклассниками.

Застигнутая врасплох, Летиция не знала, что ответить.

– Это вопрос организации: нам надо знать, сколько детей поедут на кладбище, – не отставала учительница. – Вы понимаете?

– Мы возьмем Мило с собой, – ответила, наконец, Летиция, – и постараемся не отпускать его от себя весь день.

Учительница кивнула в знак того, что информация принята к сведению. Потом дипломатично, но с явным облегчением попрощалась с ней и пошла в класс.

Когда Летиция вышла на улицу, в голове у нее теснилось множество вопросов, от которых можно было чокнуться. Почему Тифэн и Сильвэн ничего не сказали ей о похоронах Максима? Что это значит? В чем дело? В обыкновенной рассеянности от потрясения и горя? Или, наоборот, ей намеренно ничего не сказали, заранее все обдумав?

Но тогда почему?

И вдруг нежелание впустить их с Давидом в дом, отказ отвечать на звонки после трагедии показались Летиции демонстрацией отторжения. Все ее гипотезы по поводу поведения Тифэн и Сильвэна развалились под давлением чудовищно маразматической догадки. Она ускорила шаг, на ходу набирая на мобильнике номер своего офиса. Предупредив, что сегодня задержится, она решительно зашагала к соседскому дому.

Глава 20