Инсу-Пу: остров потерянных детей

– Это пригодится. Мы что-нибудь придумаем, чтобы отвлечь этого обезьяньего вождя. Ты должен будешь его чем-нибудь занять, понимаешь? Тогда он забудет про меня, и я смогу быстро сгонять наверх, он и не заметит, что я была наверху.

Томас наморщил лоб и задумался, чем бы он мог занять вожака обезьян. Ему ничего не приходило в голову. В этот момент они встретили Клаудиа; она возвращалась к лагерю. Малышка тянула за собой целый шлейф плетенных из лыка кос, втрое длиннее ее самой.

– Ну что, хороший сняли урожай? – радостно спросила она. Так ее отец осенью всегда кричал крестьянам, когда скакал с ней верхом по убранным полям.

– Превосходный, – сказала Диана с такой лучистой веселостью, что Томас с удивлением обнаружил: неправда, что по ней всегда видно, когда она врет. Прекрасно у нее это получается.

Уже подходя к плато, они встретили Зеппа и Пауля, которые тащили к лагерю длинные деревянные колья. Те доложили, что подготовительные работы к строительству дома идут хорошим темпом и что они все скоро смогут спать в хижине. Наверху у костра царило оживление: Оливер не поймал ни зайца, ни кролика, а только что вернулся с черепахой средней величины, и Лина встретила его упреками. Она ругала его как повариха, которой насыпали в сахарницу соль.

– Я подаю в отставку, – возмущалась она, – я стою здесь полдня и жду, а мне за пять минут до обеда приносят в котелок какую-то жалкую черепаху!

Штефан успокаивал ее и обследовал запас консервов из спасательной шлюпки.

– Зато будем сегодня питаться деликатесами, – утешал он Лину. – Я за куриное рагу.

Оливер сел в сторонке и зажал голову ладонями. Таким его застала Катрин, вернувшись от ручья, где провела все утро, моя свои рыжие волосы и стирая несколько пар носков. Она озабоченно склонилась к Оливеру:

– Что с тобой? Смотри не заболей. Болеть позволительно всем, кроме тебя! Без тебя все развалится.

Мальчик поднял голову. Лицо у него было бледно-зеленое.

– Мне уже лучше, но к этому надо привыкнуть.

– К чему? – спросила Катрин.

– К убийству, – пробормотал Оливер. – Эта черепаха… Лина сегодня вечером сварит из нее суп. А она, знаешь, приползла ко мне со всей доверчивостью. И когда я замахнулся, она втянула голову в панцирь; думала, наверное, что с ней ничего не может случиться. – Оливер сглотнул: – Из нее вытекло столько крови, она так долго не умирала… – Он издал стон. – У нее были золотые глаза, – добавил он и вынужден был высморкаться.

Катрин серьезно кивнула:

– По-моему, ужасно несправедливо, что мы убиваем животных. Вполне могли бы питаться фруктами и зеленью!

– Глупости, – сказал Оливер, – это даже не рассматривается. Мы отощаем, начнем болеть и умирать с голоду. Нам необходимо мясо, это ясно. – Он провел рукой по глазам, будто хотел стереть из памяти образ истекающей кровью черепахи. Потом вскочил и со злостью добавил: – Нельзя быть таким изнеженным. Мне это дается особенно тяжело, потому что… ведь у нас, скаутов, есть закон: «Быть добрым к животным». Но как тут будешь добр, когда вынужден убивать черепаху!

Когда все уже сидели за куриным рагу, наконец-то явился последним Курт Конрад, второй охотник, и тоже с пустыми руками. Он запыхался и вспотел; казалось, он проделал тяжелую работу, но не хотел о ней рассказывать.

– Сами увидите! – отвечал он на все вопросы.

Зеленые плоды, похожие на детские головы, получили у островитян единогласное признание и прозвище «пудинговый фрукт».

Когда Оливер повернулся к Змеедаме, чтобы похвалить ее за такую находку, он с тревогой заметил, что она вся в синяках и царапинах.

– Может, тебе лучше отдохнуть во второй половине дня, а завтра еще нарвешь? – предложил он.

Но Диана не хотела даже слышать про это; тем более Лина сказала, что ей срочно нужна куча кокосовых орехов, чтобы вытопить из них масло.

Косы, связанные из лыка, были встречены аплодисментами. Клаудиа моментально раздала весь свой запас: несколько жгутов взял себе Курт Конрад, при этом опять нагонял на себя таинственный вид и не сознавался, для чего они ему нужны. Оливер попросил пару косичек, чтобы сделать из них силки для поимки кроликов. Диана и Томас тоже попросили себе, чтобы связывать ими орехи. Лине, которая наряду с кухней взяла на себя сбережение одежды, достались остальные косички, чтобы связывать стопки рубашек и брюк. В конце концов пришлось вмешаться Зеппу, и он громко оповестил всех, что отныне лыковые плетенки Клаудиа пойдут только на строительство дома.

Потом все снова принялись за работу. Перед тем, как разойтись, Томас шепнул Змеедаме:

– Я кое-что придумал, расскажу тебе по дороге.

Он подошел к Лине и попросил выдать ему все шапки, кепки и прочие головные уборы из запасов одежды.

– Для чего они тебе? – спросила рачительная хозяйка.

– Надо для сбора орехов.

– Что-то мне не верится!

– Честное слово, – соврал Томас. – Диана привяжет лыковую веревку к шапке, будет класть в нее орехи и спускать мне вниз.

Лина недоверчиво смотрела на него; но его метод показался ей разумным, и она выдала ему головные уборы.

Диана и обезьяны (продолжение)