Иные песни

Лунница решила держаться подальше от этих пиросидер, не подставляясь под жуткое это искушение, вернулась в главный лагерь. Оставалась здесь анонимным членом свиты стратегоса, сквозь лагерь всякий час проходили десятки и сотни человек, всякий миг кто-то галопом врывался сюда на взмыленном коне или зебре и вторгался в шатер стратегоса, нечто подобное кипело и вокруг шатров леонидасов очередных Колонн Хоррора. Она насчитала их пять, вероятно, это было самое крупное в этом веке собрание солдат Хоррора, если и не вообще со времен Войн Кратистосов. Сколько глаз видит — одинаковые солдаты с одинаковыми движениями, в одинаковых углеродных доспехах, и, к кому бы она ни обратилась — всякий ответит одинаково, с одним и тем же акцентом. Уже дней с десяток назад они окружили город тесным кольцом. Осада продолжалась все то время, пока стратегос шел с александреттийским десантом Хоррора под Амиду, пока захватывал ключевые города, мосты и перевалы восточной, вавилонской оккупационной зоны, пока Марий короновался в Амиде и поспешно создавал структуры новой державы.

С платформы причальной мачты, куда не долетали заряды с Твердыни, стратегос Бербелек теперь следил за успехами Хоррора; Аурелия взбиралась следом. В тот первый вечер после их прибытия, четырнадцатого Юниуса, была уничтожена третья мостовая башня Пергама; осталось четыре, две селинунтосовые и две кетиевые. Двести стадий к западу, в порту у устья Каика, ожидал флот плоскодонных судов, готовых напасть на Врата Каика, как только падет последняя башня.

Падение башни выглядело как падение дерева, ее срубило одним точным ударом столитосовки в основу строения: медленно кренясь, она описала в воздухе величественную дугу, не успев достигнуть грунта, распалась на части, как детская игрушка. Впрочем, когда грянула о землю — та затряслась, будто под пястью Гефеста.

— Так падет мощь Чернокнижника, — пробормотал эстлос Бербелек, отняв от глаз оптикум.

— Не радуйся, тебе сразу же придется это отстраивать. — Яна-из-Гнезна сплюнула через плечо. — Знаю одно: никогда, никогда нельзя быть уверенным, по какую сторону баррикады окажешься. — Тут она заговорщицки подмигнула Аурелии. — Возьми, например, нынешнего наместника Пергама. Каких только предложений мы ему не слали, но он будет сопротивляться до последнего. Некогда был предводителем повстанцев. Выдал своих людей, и Вдовец в награду сделал его наместником Пергама. И он знает, что теперь никакие гарантии свыше не спасут его жизнь. — Яна снова сплюнула. — Что за мир, господи боже, и не ссучишься уже с пользой.

В ту ночь, глядя с мачты аэростатов на раскинувшееся на стадии вокруг стен Пергама кольцо костров войск Бербелека — сколько глаз видел, до темного горизонта — и на грязно-красное зарево над городом под обстрелом — дым заслонял звезды над Каиком, — в ту ночь Аурелия верила, что осада Твердыни будет выглядеть точно так же, как и осада Коленицы, только в пропорционально большем масштабе, и продлится настолько же дольше. Но за те несколько месяцев, что миновали после Коленицы, наступил перелом, который лунница как-то упустила — может, находилась слишком близко к стратегосу Бербелеку, а может, изменение произошло слишком медленно — и из всех людей стратегоса именно Аурелия Оскра была поймана врасплох.

Шестнадцатого Юниуса пали все четыре уцелевшие сторожевые башни. Пиросидеры Хоррора били с нечеловеческой точностью, пушкари Бербелека систематически мордовали лицо города, отбивали большие куски центральной возвышенности. Ко всему разрушили и остатки внешней стены с юга и востока. Вечером Первая Византийская Колонна под предводительством леонидаса Преруги яростной атакой с земли и воды заняла Врата Каика. Хоррор передвинулся на новые позиции за шанцами на террасах по склонам Долины Каика. Иероним Бербелек выслал герольда с предложением почетной сдачи Пергама; того застрелили, едва он подъехал к воротам. Однако ночью — рекой и через проломы в обвалившихся стенах — из осады принялись сбегать сами пергамцы. Внезапно все оказывались заядлыми сторонниками Селевкидитов. Их расспрашивали о численности, размещении и вооружении защитников, о припасах и настроениях.

Семнадцатого Юниуса стратегос Бербелек несколько раз объехал Пергам со стороны восточного притока Каика, Кетия. Защитники должны были видеть Бербелека — с ним ехал знаменосец с Красной Саранчой. Хоррорные поднимали крик, ревели рога. Сразу после этого прошли три быстрых штурма: восток, восток, юго-восток. До вечера заняли междустенье. «Уркайа» падала с неба на оставшиеся расчеты пергамских пиросидер, удары хвоста эфирного скорпиона разбивали металл и камень. Меканики Хоррора начали подкопы под внутренние стены. В сумерках прибыли первые отряды едва-едва созданной Армии Четвертого Пергама. Стратегос Бербелек приказал им разбить большой лагерь к северу от города, каждый человек должен был разложить один костер.