Иоанн Грозный (СИ)

         Мор пресекся, и 23 декабря в Новгород въехал архиепископ Леонид, а на другой день –  сам царь с детьми, опричною и чиновниками. Приведенные полки размещались в Орешке и Дерпте пока не для войны, на острастку. Опасения нового набега Девлета в наступающем году склоняли к миролюбию. Царь вызвал из Мурома, где те удерживались, шведских послов, и объявил условия мира: Отступных в 10 000 ефимков за оскорбление московских послов  Воронцова и Наумова  при смене власти в Стокгольме. Уступить  Эстонию и  отдать серебряные рудники в Финляндии. Для союзной войны с поляками выделить 1000 конных и 500 пеших ратников. На  грамотах король Иоанн должен именовать царя Иоанна  не иначе, как властителем Швеции. Подтверждается требование шведского герба для изображения  на  русской печати.

         Шведские послы, изнуренные неволею и ожиданием наихудшего, избегали оспаривать Иоанна, ходатайствовали  через  посольских дьяков к царевичам убедить отца унять требования. Неисполнение царских претензий королем обрекало их на продолжение плена. Послы убеждали, что в Финляндии нет серебряной руды, слабая же Швеция не в силах помочь Москве войском. Послы лежали ниц перед Иоанном. Он приказал им подняться, молвил: «Я, владыка христианский, не желаю земного поклонения». Изъяснил послам вины их короля, повторил желания: «Исполнит король волю нашу или увидим, чей меч острее». Далее было добавлено, что, требуя Екатерины от Эрика, смещенного брата нынешнего короля, считал ее вдовою бездетною, следственно, не нарушал устава Божественного. Желал в жены сестру Сигизмунда, ища твердого мира с поляками. Ежели Иоанну отправлялись письма с требованиями высылки в Россию жены на наказание за отказ царю, то бояре напутали, почто наказаны. Указывалось на последние казни на Болоте, куда шведы тоже были приведены и воочию могли лицезреть наказание путаников.

         Узнавшие царское гостеприимство  послы поклялись, что король  исправится и отобьет царю челом по винам своим. Иоанн угостил послов знатным обедом. Кусок не лез в горло, но те ели. Являли  аппетит изумительный, смены двадцати четырех блюд нахваливая. После обеда шведы, пьяные от вина и тревог не имея никакого королевского и правительственного поручения, на свой страх и риск, мечтая уехать поскорее, подписали приготовленную приказными дьяками грамоту, где черным по белому было сказано, что великий государь российский меняет гнев на милость,  соглашается не воевать шведских владений до Троицы с условием, что король вышлет к сему времени  в Новгород других послов взамен отпускаемых,  с ними – 10 000 ефимков за обиду Воронцова и Наумова, 200 конных воинов, снаряженных по немецкому чину, на службу московскую и несколько искусных металлургов.  Король обязан свободно пропускать в Московию товары из Ганзы и стран иных, умелых воинских людей, желающих послужить государю. По настоянью царя новгородские бояре расспрашивали епископа Абовского, возглавлявшего послов. о летах, уме и дородстве юной сестры королевской, просили выслать  ее живописный образ царю на ознакомление. Овдовевший государь ищет, на ком жениться.  Иоанн писал королю: «Ничем не умолишь меня, если не откажешься от Ливонии. Надежда твоя на императора немецкого есть пустая. Говори, что хочешь, но словами не защитишь земли своей». Можно представлять, с каким облегчением стряхнули шведские послы, более двух лет насильно удерживаемые, прах русской земли со своих сапог.

         Царь объявил войску, что воинские действия откладываются, снисходя к прошению шведских послов. Пробыв 26 дней в Новгороде, не сделав никому зла, восстановив по ходатайствам жителей старинный обычай судных поединков, дав в наместники первостепенного боярина князя Мстиславского и приставив к нему для догляда Пронского, царь 18 января следующего 1572 года выехал в Слободу, сопровождаемый благословениями духовенства народа.