Йога, смерть и учение Карлоса Кастанеды

«Я принял теорию реинкарнации, когда мне было двадцать шесть лет. Религия не давала мне объяснения данного феномена, а работа не приносила полного удовлетворения. Работа не имеет никакого смысла, если опыт, накопленный в одной жизни, мы не можем использовать в другой. Когда я открыл для себя реинкарнацию, это было подобно обнаружению вселенского плана – я осознал, что теперь существовал реальный шанс осуществить мои идеи. Я более не был ограничен временем, я перестал быть его рабом. Гений – это опыт. Некоторые, похоже, считают, что это дар или талант, на самом же деле это плод опыта, накопленного за многие жизни. Некоторые души старше, чем другие, и соответственно знают больше. Открытие понятия реинкарнации успокоило мой ум. Если вы записываете эту беседу, напишите, что это помогает успокоить ум. Я бы очень хотел поделиться со всеми умиротворением, которое приносит такое видение жизни»[10]

.

То, что говорит Форд, всегда напоминало мне одну историю из книг Кастанеды. В этой истории Карлос разрывался между учением о когнитивных системах профессора Лорки и учением дона Хуана:

«Для меня не составляет труда оценить твоего профессора на расстоянии, – продолжал дон Хуан. – Он бессмертный ученый. Он не собирается умереть никогда. И когда дело дойдет до похоронных хлопот, я уверен, что окажется, что он уже предпринял все необходимые шаги. У него есть участок на кладбище, где его закопают, и он приобрёл надёжный страховой полис, благодаря которому его семья не будет бедствовать после его смерти. Обзаведясь этими двумя документами, он считает, что может больше не думать о смерти. Он думает только о своей работе»

[11].

Я вполне резонно думал, что Форд и Лорка – одного поля ягоды. Ведь есть масса чокнутых людей, обожающих успокаивать себя тем, что в мире существует независимая от них внешняя сила, производящая переселение души. К тому же слова о важности работы у Форда и Лорки были так похожи. Я думал, что изобретатель автомобилей просто поверил в удобную ложь о переселении души после физической кончины тела. Но, как оказалось, был совершенно не прав.

Форд вкладывает в слова не тот смысл, который можно ухватить, болтаясь на поверхности понятий. Чтобы разобраться в них, мы, во-первых, должны обратить внимание только на фразу «я перестал быть его рабом». Думая над ней, мы припомним другие фразы, сказанные в других местах и в другое время. К примеру, такую:

«времени уже не будет»

[12].

И всё, что говорит Форд, прояснится. Души, которые старше других, – это люди, которые прошли через максимальное присутствие большее количество раз, чем другие. Успокоение ума, умиротворение – это не отторжение от себя неудобного факта собственной смертности, но, напротив, понимание того, что мы уже пережили смерть и не один раз. Ведь переход через момент присутствия – это маленькая смерть.

И вполне естественным выглядит желание Форда поделиться этим умиротворением с другими людьми. Ведь преодоление страха смерти открывает в тебе любовь к людям – ту самую любовь, о который говорит Христос. Форд переживал волшебные мгновения вечной жизни, удары вертикального времени. А я в силу привычки читать буквально и презирать всё, что не исходит от Кастанеды, долгое время не мог уловить смысл его слов.