Иша Упанишада

Яджнявалкья хорошо сказал: «Мы желаем жену не ради жены, но ради ”Я”».

Только если мы ошибочно принимаем за «Я» то, что истинным «Я» не является, мы в результате примем за любовь то, что не есть настоящая любовь. Принимая телесную оболочку за «Я», мы будем желать жену ради плотского удовлетворения; принимая умственную оболочку за «Я», мы будем желать жену ради эстетического удовлетворения и приятного ощущения от ее присутствия в доме, ее голоса, ее внешности и т. д.; принимая интеллектуальную оболочку за «Я», мы будем желать жену ради ее достоинств и добродетелей, ее способностей и ментальной одаренности, ее умения удовлетворить потребность в понимании. Если мы видим «Я» в оболочке блаженства, где элемент ошибки почти исчезает, мы будем желать жену ради удовлетворения истинного «Я», ради блаженства чувства Единения, слияния в Одно. Но если мы увидели и постигли наше истинное «Я» без оболочек или завес, мы вообще не будем ее желать, ибо будем владеть ею, зная, что она уже есть наше «Я», а потому незачем желать ее оболочек, поскольку Она

есть часть нас. Следовательно, чем глубинней оболочка, с которой мы отождествляем «Я», тем чище радость, тем возвышеннее представление о Добре, пока в истинном, ничем не сокрытом «Я» мы не поднимемся выше добра и зла, ибо у нас больше не будет нужды в добре, а зло больше не соблазнит нас. Эмоциональное удовольствие выше телесного, эстетическое выше эмоционального, интеллектуальное выше эстетического, этическое выше интеллектуального, духовное выше этического. В этом – вся истина и вся философия этики; все остальное – это практическая организация и уравновешивание сил, сбережение энергий в целях социальной стабильности или какой-то другой важной, но временной перспективы.

Утилитаризм улавливает истину только отчасти и неточно; не будучи в состоянии правильно соотнестись с ней, стараясь найти некий закон, стандарт и принцип порядка, он утверждает, что нашел его в идее полезности. Но какой полезности? «Я» – это улучшенное животное с желаниями, мыслями, ощущениями и острой потребностью в их удовлетворении – могу очень хорошо понять, что полезно лично мне – полезно для этого витального, чувственного, наделенного мыслью существа. Польза для меня заключается в том, чтобы получить от жизни как можно больше чувственного, эмоционального и интеллектуального удовлетворения, не рискуя своим благополучием и безопасностью; если полезность может считаться моим этическим стандартом, то это моя этика. Но когда меня призывают во имя полезности и рациональности пожертвовать этими вещами ради некоего высшего блага, или пользы в более широком смысле, ради пользы других, ради многих, ради общества, то я перестаю понимать. Я могу понять необходимость поддержания правительства, законности и правопорядка, хорошей полиции, поскольку все это необходимо для моей безопасности и благополучия, – общество мне их дает и я вместе с другими обязан платить за их поддержание. Это деловой подход, он и утилитарен, и рационален. Но ничего большего общество от меня требовать не может – общество существует для меня, не я для общества. Если требуется, чтобы я пожертвовал ради общества тем, чем всего больше дорожу – жизнью, благами, семейным покоем, то общество перестает быть полезным для меня; я смотрю на общество как на жуликоватого вкладчика, который хочет получить из моего этического банка больше, чем вложил. Так может рассуждать средний человек – не аморальный и не слишком моральный, а просто респектабельный, и утилитарист не может дать ему удовлетворительный ответ.