Ищу идеального мужа

На полке стояли книги — в основном военной тематики, но были и художественные: детективы, хотя и смешили своей наивностью, позволяли отвлечься. Но сегодня годами проверенное средство не помогало: в ушах звучал полный отчаяния голос принцессы.

Дэй понял, что его напрягло: всегда неутомимая, живая Ари изменилась. Словно батарейки закончились. И незрячие глаза были здесь ни при чем: дело в поведении. Девушка потухла, стала жалкой, потеряла себя.

А это было опасно не только для неё, но и для Руматы.

Вернув детектив на полку, Дэй достал бумагу и ручку.

Но дальше «шапки» доклада дело не пошло. Дэй писал и перечеркивал, писал снова… В результате на полу образовалась горка скомканных листов. Когда стопка чистых в папке значительно уменьшилась, Дэй заметался по камере.

Из-за двери послышались шаги — надзиратели заметили непонятную активность и шли посмотреть, что случилось. Дэй упал обратно на стул и обхватил голову руками.

Мысли метались. Хотелось то кинуться навстречу надзирателю с требованием связаться со старшим, то забиться в уголок и не отсвечивать.

— Куда я лезу?

Вокруг принцессы сейчас вся Румата вертится. Её здоровье рассматривают под микроскопом. Если с ней что-то произошло, то сотни врачей уже решают проблему.

Что может сделать опальный телохранитель, ждущий суда?

Но от понимания происходящего легче не становилось. Тревогу следовало выплеснуть в движении. И Дэй сначала собрал в коробку, поставленную специально для мусора, всю раскиданную бумагу, а потом скинул футболку: в душ водили раз в сутки, незачем было пачкать единственную одежду.

Подтягивание. Пресс. Отжимания: простые, на одной руке, с хлопком… Дэй остановился только когда выдохся. Перевернулся на спину, глядя в щербатый потолок с железным плафоном светильника. Тяжелые мысли не исчезли, но стали далекими. Подследственный Таято теперь верил, что до завтра не свихнется. Главное, дожить до трибунала.

Шаги замерли напротив двери. Пока в замке поворачивался ключ, Дэй успел вскочить и натянуть футболку.

В камеру вошли двое: надзиратель и начальник гауптвахты. Последний держал в руках черную кожаную папку с золотым вензелем. Дэй насторожился: в ней находились важные постановления и приказы.

— Подследственный Таято, принято решение о слушании вашего дела.

Дэй вытянулся в струнку. Тихий голос вворачивался в сознание ржавым шурупом. Но вместе с тем пришло и облегчение: ожидание закончилось. Первое слушание назначили на послезавтра.

* * *

Врачи запретили меня тревожить. Сказали, это поможет зрению вернуться. И каждый вечер я упрямо молила Богов-Родителей оставить его себе, но освободить Дэя. Существовать, зная, что твоя выходка стоила кому-то жизни, было невыносимо.

Еще хуже оказалось понимание, что, по сути, это было ненужным ребячеством. Попыткой покрасоваться, насолить взрослым. Теперь я это видела ясно.

А еще уяснила, что идти напролом — не всегда хорошая идея. И то, что во дворце мне нужны союзники. Начала искать среди ближайшего окружения и быстро выяснила, что все четыре горничных — на моей стороне. Они с удовольствием приносили слухи, объясняли отношения среди чиновников, в общем, стали незаменимыми информаторами.

От них и стала известна дата суда над Дэем. И то, что повлиять на него у меня не получится.

— Не расстраивайтесь так! Его могут и оправдать!

Надежда, было, расправила крылья, но толстый том сборника военных законов, который я заставила перелистать и зачитать вслух отдельные моменты, убил её окончательно. Пожизненное заключение или смертная казнь. Ни один из вариантов меня не устраивал. Но найти лазейки в законодательстве самостоятельно не получалось, а спросить напрямую было нельзя. К счастью, появился еще один слух: рассмотрение дела может и затянуться. Особенно если намекнуть кому надо. Я тут же дала добро на это и задумалась, как узнать все точно.

Совершить обходной маневр?

Из-за болезни обучение отменили, и большую часть дня я была предоставлена самой себе, а у незрячих не так много развлечений, так что скучала я отчаянно. Это и стало поводом.

За ужином царила уже привычная напряженная атмосфера. Мама пыталась разрядить обстановку, но уставший отец держался настороженно. Он знал о моем визите на гауптвахту и ждал очередных просьб по поводу телохранителя, заранее готовя отказ.

И когда я попросила возобновить занятия с преподавателями экономики, географии, истории и добавить к ним уроки по правоведению, от неожиданности дал разрешение.

— Не рано? — встревожилась королева. — Ари, тебе нужно больше отдыхать.

— Вы сами говорили, что на мне огромная ответственность. Результаты шалостей наглядно видны. Прости, мама, но повторения не хочу. Только попросите преподавателей учитывать, что я не могу писать, как все нормальные люди, пусть занятия будут устными!

Судя по смешку, короля развеселила эта ремарка.

— Всенепременно!