Искупление кровью

— Но самый мой любимый момент — когда я слушала, как ты зовешь на помощь… Я стояла прямо за дверью… Настоящий подарок — слышать, как ты визжишь, как свинья, которую режут! Как ты меня умоляешь… Как плачешь над трупом этой паскуды.

Ослепительная вспышка в голове. Бушующее пламя, кровавая пелена перед глазами.

Эмма.

Марианна набросилась на охранницу, прижала спиной к ограждению, нанесла удар правой по лицу.

— Сдохни, гадина! — завопила в припадке безумия. — Сдохни!

Марианна стискивала горло Маркизы обеими руками, все сильней и сильней, невзирая на ее отчаянное сопротивление. Париотти задыхалась. Вцепилась в руки Марианны, но ослабить хватку не могла. Заключенные подняли крик. Одни кричали от радости, другие от страха. Марианна, во власти толкающего на убийство бреда, различила ликующие крики. Крики «ура».

Вдруг кто-то схватил ее сзади, пытаясь оттащить. Помеха, не дающая закончить работу. Паразит, цепляющийся за нее, мешающий исполнить долг. Марианна освободила правую руку и в ярости, с силой выбросила локоть назад. Ощутила, как вдавливается под ударом плоть. Услышала знакомый голос, полный страха и боли. Потом глухой звук падения. Марианна повернула голову: тело катилось вниз по лестнице, неудержимо. Такое впечатление, будто все происходит при замедленной съемке. Ее руки разжались, и Маркиза рухнула на ступеньки.

Падение казалось нескончаемым. Вторая вспышка под черепной коробкой, когда она увидела, как искореженная марионетка ломает себе шею на последней ступеньке.

Марианна. Неподвижная. На лестнице, на самом верху. Теперь уже в абсолютной тишине.

Как в страшном сне, она не сводила глаз с тела, лежавшего внизу. Как в страшном сне, видела, как Даниэль спускается бегом, встает на колени перед жертвой. Щупает пульс, прикладывает пальцы к сонной артерии. Слишком поздно. Достаточно взгляда, чтобы понять. Взгляда на тело, отлитое смертью в причудливую форму. Словно статуя дурного вкуса. Когда Даниэль поднял голову, их взгляды пересеклись. Отчаяние в глубине голубых глаз.

Как в страшном сне.

Вот только ей не проснуться. Только это непоправимо. Необратимо.

Марианна глаз не могла оторвать от тела. От насмерть раненного мужчины рядом с ним.

До нее медленно доходило, что она убила опять, еще раз. Как всегда, лишний.

Она отрицательно затрясла головой, когда Даниэль наконец выпрямился. Женщины обрели голос. Сначала под сурдинку. Потом крики набрали силу.

Мертва! Мертва! Мертва!

Мозг Марианны воспламенился. Ей хотелось тотчас же исчезнуть, испариться, улететь. Растаять. Или взойти на эшафот. Лишь бы не оставаться лицом к лицу со своим преступлением. И с тем, что за ним последует. Сирены уже вовсю завывали у нее в голове.

Я этого не делала. Нет, я не могла… Только не ее… Мгновенный прыжок во времени. Однажды, на этой проклятой лестнице… У вас есть дети, надзиратель? Трое. Чудесные малыши… Если однажды что-то пойдет не так, подумайте о них. Не геройствуйте…

Раскрылась дверь в карцер, потом решетка. Даниэль толкнул туда Марианну. Он так и не произнес ни слова. Вел ее перед собой, чтобы не видеть лица убийцы. Вел без грубости. Без любви. Без сочувствия. И все же Марианна в каждом его движении, в каждом биении сердца ощущала страдание. Как и ей самой, ему было трудно дышать. Она горела заживо изнутри. Пылала в адском пламени своей вины. Совесть грызла ее медленно, методически. Нелепое уравнение маячило перед глазами. Моника мертва. Соланж все еще жива. Неистребима, как сорная трава. Неизбежное зло. Начальник наконец-то взглянул ей в лицо. Жестко, будто собирался ударить. Давно она не видела его таким.

— Я не хотела! — прошептала она, не дожидаясь, пока он спросит.

— Зачем, Марианна?

Он колотил ногами в стену, издавая яростные крики. Марианна съежилась в углу камеры.

— Я не хотела! — клялась она. — Это вышло случайно!

— Замолчи! Ты понимаешь, что ты наделала?

Даниэль схватил ее за плечи:

— Понимаешь, Марианна?

Она только дрожала. Стонала. А он изливал свою ярость. Кричал так громко, что у Марианны звенело в ушах.

— Ты ее убила, Марианна! Ты убила Монику! Да что у тебя под шкурой, мерзавка?! Ты убила ее! УБИЛА!

Она инстинктивно хотела укрыться в его объятиях, без которых не могла обойтись в тяжелую минуту. Но Даниэль оттолкнул ее так, что она отскочила к стене.

— Ты знаешь, что тебя ждет?

Лицо Марианны заливали слезы. Настоящий поток соленой лавы, сжигавшей кожу. Даниэль снова схватил ее, грубо встряхнул:

— Тебя переведут, будут судить! Ты никогда не выйдешь из тюрьмы! На этот раз все кончено!

— Я не хотела!

— Но ты убила!

В голубых глазах показались слезы. Даниэль плакал, в отчаянии приникнув в ней. Псалмы отчаяния отвечали ему. Рыдания, раз за разом то же самое: я не хотела…

— У нее трое детишек!

Даниэль отстранил ее, вытер слезы, отошел. Марианна почувствовала, что не в силах справиться с тем, что последует.

— Не бросай меня! — взмолилась она.