Искусство. О чувстве прекрасного – ведущие эксперты страны

Шоферил, да. Это у них была семейная такая профессия. Его брат тоже был шофером. И начинал он серьезно коллекционировать искусство с малых голландцев. Тогда можно было малых голландцев покупать в магазинах комиссионных. Как, впрочем, и авангард тоже.

Много ли советских шоферов стали покупать малых голландцев?

Наверное, он был единственным уже тогда. Потом он перешел к иконам. Но все это было для него поприще, которое занято другими людьми, а он искал чего-то своего. Вот его осенило, что надо собирать авангард. Он увидел его в каких-то собраниях, и та страсть в нем возгорелась. Страсть настоящая.

Авангард был в музейных запасниках, туда попасть было невозможно. Он рассказывал историю, когда хотел передать картины России в Русский музей. И директор музея В.А. Пушкарев сказал: «Дайте нам все. Мы у себя будем держать». А Кастаки ему: «Ну так вы ж все запрете в запаснике». Тот сказал: «Да». Кастаки сказал: «Нет, тогда не дам». У Кастаки была идея с самого начала это показывать. Есть его портрет замечательный на фоне картины Любови Поповой, любимой его художницы.

Вообще, у него была довольно трудная жизнь, надо сказать. Потому что он боролся все время с окружающей властью. Ему приходилось бороться, потому что у него была идея создать музей авангарда. Ему это абсолютно было запрещено, это не дали сделать. Он у себя в квартире сделал музей. В его квартире была так называемая шпалерная развеска, когда картины висят впритык друг к другу. Это был настоящий музей авангарда, только что этикеток не было. А так все было на самом деле.

Как вообще складывалась такая коллекция в то время, когда вообще все было закрыто?

С одной стороны, было все закрыто. А с другой стороны, были частные собрания. Были родственники – племянники, дети, внуки тех художников. И Кастаки сумел этой ситуацией воспользоваться. Он выходил, он искал все время, ему помогали многие люди. Искусствовед Василий Иванович Ракитин[44] ему помогал очень в этом деле. Находили адреса каких-то вдов, сирот. Притом Кастаки себя вел крайне благородно. Не то, как коллекционеры, пользуясь случаем, самое лучшее забирают себе, остальное оставляют. Он брал все. У него была идея, может быть, даже в каком-то смысле не осознанная такая, а интуитивная, что нужно получать и картины, и архив, если есть. Вот так он открыл Клюна.

Вот зачем власти такой персонаж какой-то странный?

Власть всегда же отличалась непоследовательностью.

Попустительством в данном случае.

Да, были исключения из правил. Дочь Кастаки Лиля рассказывала, его адрес, квартира была в списке мест, которые надо посетить иностранцам в Москве. Поэтому к нему шли, к нему ехали известные люди. Один из Кеннеди был его в квартире. К нему заходил Шагал, когда приехал в Москву. Они очень дружили, между прочим. Шагал даже надписал ему книгу: «Дорогому Кастаки. С благодарностью», а Марк Захарович просто так автограф не давал. Он ценил очень Кастаки.

Сошлось много чего, у Кастаки была интуиция необыкновенная. И вообще-то говоря, я считаю, что он спас многих художников таким образом. Он не только собирал, покупал, верней, у художников нонконформистов их работы. Он их поддерживал их таким образом. Никто ж другой не покупал. Он был, по-моему, единственный. Он их кормил, поил. Они к нему приходили, он был страшно хлебосольный человек. Дома устраивал какие-то обеды, ужины. Они же все полуголодные были.

На какие деньги это делается обычно? Как это происходит, когда у тебя нет капитала стартового, когда ты живешь в советской стране? Будучи шофером, начинаешь покупать малых голландцев?

Я думаю, что он получал неплохую зарплату.

Или потом перепродавалась часть коллекции?

Цены-то были мизерные.

У Зверева тогда покупали работы по пятьдесят или по шестьдесят рублей гуашь, акварель. И масло большое, в полтора метра на метр, было сто пятьдесят.

Я помню, как Кастаки пришел к нам домой и спрашивает моих родителей: «Слушайте, купить мне эскиз какой-то Шагала в комиссионном на Арбате за сто пятьдесят рублей?» Они сказали: «Покупай, конечно». Он купил.

Дороговато, но ладно.

В общем, это зарплата большая была месячная.

Наверное, между коллекционерами есть же какой-то дальнейший оборот, да?