Испытание на прочность

Место погибшего Лысенко занял генерал Юферов. Он смог быстро перестроить основательно потрепанные в прежних атаках батальоны резерва и в третий раз повел их на штурм кургана.

На этот раз фортуна была чуть благосклоннее к русским солдатам. Преодолев по узкому мосту насквозь простреливаемый врагом ров, наши солдаты ворвались в узкий проход в горже бастиона. В этом узком пространстве шириной в шесть шагов завязалась жестокая рукопашная схватка, которая обернулась для русских солдат полной катастрофой. Не имея возможность быстро ворваться внутрь укрепления, они вынуждены были толпиться у прохода, поражаемые в упор выстрелами засевших на траверсах зуавов.

Мало кто из храбрецов вернулся обратно. Почти все они сложили свои головы либо от вражеских пуль, либо от сабель и штыков врага. Сам генерал Юферов, находясь в голове своей колонны, был окружен неприятельскими солдатами. На предложение сдаться он ответил ударом сабли и пал геройскою смертью.

Почти в одно время с ним был смертельно ранен один из отважнейших русских офицеров флигель-адъютант Войков. Собрав несколько охотников, он повел их на курган со стороны батареи Жерве и пал, сраженный пулей в грудь навылет. Капитан-лейтенант Ильинский, после смерти генерала Юферова возглавивший войска, штурмующие курган, попытался атаковать неприятеля со стороны куртины; но и здесь все усилия храбрецов были напрасны. Оттеснив подальше расстроенные остатки русских войск, зуавы стали спешно загораживать горжевой проход телами павших солдат как единственным подручным средством.

К трем часам пополудни к кургану по приказу Горчакова по мосту с Северной стороны подошли свежие силы: Азовский, Украинский, Одесский и резервный Смоленский полки. Вслед за ними, узнав о ранении Хрулева, прибыли сам главнокомандующий и граф Ардатов.

Еще до их прибытия генерал-лейтенант Мартинау, получивший командование над всеми войсками в Корабельной стороне, повел на штурм Малахова кургана Азовский и Одесский полки. Эти малочисленные, но закаленные в боях воины двинулись на штурм без единого выстрела, под барабанную дробь.

Но и на этот раз все усилия храбрых бойцов остались безуспешны. Вновь в узком проходе горжи завязалась отчаянная рукопашная схватка. Перебираясь через горы трупов, русские солдаты уже ворвались внутрь бастиона, но в самый ответственный момент генерал Мартинау был смертельно ранен штуцерной пулей, что и повлияло на исход сражения. Лишившись командира, солдаты дрогнули, потеряли драгоценные секунды и были отброшены за горжевой ров, потеряв часть товарищей.

Ни Мак-Магон, ни Пелисье еще не были окончательно уверены в своем успехе. В это самое время судьба Севастополя висела на волоске. Но не от врага исходила главная угроза для защитников черноморской твердыни, а от их же собственных командующих. Едва только стало известно о смерти генерала Мартинау, как Остен-Сакен стал настойчиво предлагать оставить Южную сторону. Ведь главный пункт обороны – Малахов курган – был окончательно потерян для защитников. Горчаков придерживался того же мнения, но не торопился высказаться в поддержку Остен-Сакена, справедливо опасаясь возражений Ардатова.

Не будь в Севастополе царского посланника, князь с чистой совестью отдал бы приказ об отходе на Северную сторону, как он того давно желал. Однако, зная характер Михаила Павловича, главнокомандующий терпеливо выжидал дальнейшего развития событий.

– Не вижу особых причин для оставления наших позиций! – резко осадил Остен-Сакена Ардатов. – Даже если не сможем отбить у врага бастион, оборону Корабельной стороны мы можем успешно держать и далее. Однако возвращение Корниловского бастиона я считаю первейшей задачей, стоящей перед нами сейчас.

– Да сколько можно солдатской кровушки проливать за эту высоту, Михаил Павлович! Не лучше ли их сберечь для других дел? – пафосно воскликнул Дмитрий Ерофеевич и осекся под неприязненным взглядом графа.

– У вас, генерал, видимо сильно шалят нервы, раз вы позабыли, что эта наша с вами прямая обязанность – проливать за царя и Отечество свою и чужую кровь. И мы попросту не имеем права жалеть ни солдат, ни себя в тот момент, когда враг топчет нашу землю. Если вы считаете, что сейчас вот так запросто можно взять и отдать неприятелю наши бастионы, то я настойчиво рекомендую вам немедленно подать в отставку и отправиться на лечение, чтобы успокоить расшатавшиеся нервы!

– Михаил Павлович! – попытался обуздать его Горчаков.

Но граф не желал останавливаться:

– Если господин генерал так сильно печется о солдатских жизнях, то пусть подойдет и посмотрит на солдат, что стоят у Малахова кургана и требуют, чтобы их вели на штурм бастиона!

– Не желаете ли тогда вы принять командование над войсками Корабельной стороны и отбить у неприятеля Корниловский бастион?! – гневно воскликнул князь, упорно цеплявшийся за вариант отхода на Северную сторону. Говоря эти слова, Горчаков пытался осадить не в меру зарвавшегося посланника, но Ардатов не привык отступать.

– Разрешите принять командование? – холодно отчеканил граф, глядя прямо в глаза собеседнику.