Испытательный срок

– Похоже, цела-невредима Иришка, – констатировал он, успокаивающе улыбаясь. – Это что за место такое? Можете опознать?

– Да не видно же ничего, – с сомнением пробормотала Оля, двигая пальцами картинку. – Вроде и правда всё хорошо… А чего нож тогда ржавый?

– Ну, – Макс крепко задумался, ища логичное обоснование. – Может, она переживает, что оказалась в незнакомом месте?

– Снадобье! – тихо ахнула Антонина Михайловна. – С собой-то всего ничего взяла…

Оля встревоженно наморщила лоб.

– Какое ещё снадобье?

– Укрепляющее, Олюшка, – пожилая ведьма близко поднесла к очкам телефон, всматриваясь в кадр. – Как же она без него?

– Продержится, – подбодрил её Макс. – Давайте лучше подумаем, где это может быть.

Бабушка и внучка, как по команде, очень похоже сдвинули брови. Оля отошла к окну, словно рассчитывала обнаружить там загадочную комнатку. Оставшийся не у дел Некрасов поснимал ещё затухающие изображения в «водяном зеркале», пока колдовство совсем не выдохлось; ничего нового не увидел. Действуя на нервы, отчётливо тикали на серванте старые механические часы.

– Кто это там? – вдруг спросила Оля, заглядывая за занавеску. – Ба, мы разве ждём кого? Машина какая-то незнакомая…

Макс оказался у окна быстрее нерасторопной Антонины Михайловны и тоже высунул любопытный нос между занавесок. Блестящий чёрный седан с московскими номерами мягко съехал с дороги рядом с домом Леднёвых; в отличие от Оли, вряд ли часто сталкивавшейся с государственными делами, Некрасов такие автомобили прекрасно знал.

– О, блин, – он озадаченно похлопал себя по карманам в поисках удостоверения. – По наши, что ли, души?

– Кто это, Макс? – Оля резко повернулась к нему. На хорошеньком личике написана была нешуточная тревога.

– Коллеги, не к ночи будь помянуты, – пробормотал Некрасов. – Давайте-ка я с ними сам сначала поговорю.

Он торопливо выскочил из дома, чтобы дать дамам время прибрать с глаз долой колдовские принадлежности. Если вдруг окажется, что заявившиеся сюда безопасники – нормальные ребята, да ещё с соответствующей категорией, можно и привлечь их к поискам. Максу в такое везение почему-то не очень верилось. Сам факт того, что московские коллеги лично сюда приехали, сулит непременные неприятности. Хорошо, что тридцать восьмой дом отсюда не виден, а внедорожник Верховского надёжно загнан во двор и прикрыт от солнца и любопытных взглядов раскидистыми кустами облепихи…

– День добрый, – Макс нахально оперся локтями о калитку, надёжно преграждая безопасникам путь. Их было трое: смутно знакомый капитан и его подручные в непонятных чинах, все – в штатском. – Офицер контроля Некрасов. Могу чем-то помочь?

– Безопасность, капитан Рудько, – без восторга отозвался рослый черноволосый молодчик. Он остановился в паре шагов от ограды; отличное расстояние для дуэли. Макс втихомолку размял пальцы. – Офицер Некрасов, мы не располагаем сведениями о вашем задании в этом регионе. Дайте, пожалуйста, пояснения.

– Не могу, – натурально изобразив сожаление, пожал плечами Макс. Про командировку они точно знают, потому что шеф её оформил-таки задним числом, но вот цели, задачи и место назначения, разумеется, скрыты от надоедливых коллег. Вот в это и можно ткнуть их любопытными носами. – Информация для служебного пользования. Обращайтесь, пожалуйста, к моему руководству.

Капитан кивнул одному из подручных, плосколицему и лысоватому; тот сделал пометку в телефоне. Макс отнёсся к этому равнодушно. Добиваться объяснений от Верховского они могут хоть до посинения, получат только стерильно-вежливые отписки.

– А о вашем задании в этом регионе я могу поинтересоваться? – светским тоном спросил Некрасов, демонстративно поигрывая щеколдой на калитке.

– Оно не касается вашего подразделения, – нагло ответил Рудько. – Что вы делаете по этому адресу?

– Квартирую, – соврал Макс. – Видите ли, гостиниц здесь нет. А вы?

– Я должен поговорить с хозяевами, – сухо бросил капитан, смерив Макса равнодушным взглядом. – Конфиденциально.

– Нет, коллеги, так не пойдёт, – притворно вздохнул Некрасов. – При допросе должен присутствовать независимый свидетель. Дабы не нарушать седьмую статью, вам придётся подключить к делу меня.

Получи, фашист, гранату! Заодно и выяснится, знают ли безопасники о Щукине или слишком спешили, чтобы глубоко прощупывать почву. Рудько раздражённо пожевал губами и нехотя кивнул.

– Хорошо. Вы подпишете протокол. Пропустите нас в дом, пожалуйста.

Макс неохотно отступил от калитки и первым зашагал к крыльцу. Что этим чертям тут нужно? Может, лучше Антонину Михайловну куда-нибудь увести, пока суть да дело? Вдруг московские гости явились из-за Иры – и привезли плохие новости? Макс промешкал, прикидывая варианты, и совсем забыл подумать, как бы незаметно предупредить Леднёвых не слишком распространяться до поры до времени о случившемся. Миска, хлеб и ножик со стола исчезнуть успели, тревога с лиц бабушки и внучки – нет.