Испытательный срок

Антонина Михайловна, по-прежнему не говоря ни слова, не спеша поднялась, пересекла тесную комнатку и отперла закрытый на ключ ящик серванта. Оля наблюдала за ней с не меньшим любопытством, чем Макс; должно быть, в её понимании бабушке тоже следовало вести себя по-другому.

– Гребешок куда-то делся, – слегка изумлённо пробормотала пожилая ведьма. В руках она бережно держала вафельное кухонное полотенце. – Возьми с собой, Олюшка, авось пригодится.

– Ба, – Оля потрясённо воззрилась на клочок ткани. – Разве так можно?..

– Для хорошего дела всё сгодится, – уверенно сказала Антонина Михайловна. – Максим, вы уж присмотрите за моей баловницей.

– Присмотрю, – серьёзно пообещал Некрасов. – Вы не волнуйтесь, пожалуйста. И Ириных родителей тоже, наверное, пока не стоит беспокоить, – прибавил он. – Во избежание… неприятностей.

– Значит, не будем, – кивнула Антонина Михайловна. – Во сколько ж вы собираетесь? Успею вас накормить на дорожку?

Успела, и ещё с собой дала исходящий аппетитными ароматами кулёк. В десятом часу вечера Макс наскоро собрал своё барахло, заявил Щукину, что ему требуется отлучиться по служебной надобности, и не без волнения забрался на водительское сидение внедорожника, мирно дремлющего в тени облепихи. От учебной машины этот самоходный сарай отличался разительно: уйма малопонятных кнопок на приборной панели, непривычные габариты, чересчур послушный руль. Одна радость – передачи самому переключать не надо… Приноравливаясь к автомобилю, Макс резковато сдал назад, едва не въехав в створку распахнутых ворот. Хорошо, Оля этого позора не видела! К дому Леднёвых Некрасов подрулил вполне прилично, хоть и без уверенности в движениях.

– Пока, ба! – крикнула Оля, забираясь на пассажирское сидение. – Я позвоню!

– Взяла какую-нибудь Ирину вещь? – на всякий случай уточнил Макс и тоже помахал стоявшей у калитки Антонине Михайловне.

– Да, всё на месте, – Оля похлопала по объёмистой сумке, которую зачем-то держала на коленях.

– Давай в багажник закину?

– Нет, пусть будет тут.

Тут так тут, места хватает. Макс осторожно заставил машину встать колёсами в наезженную колею и немного прибавил газу. В стремительно сгущающейся темноте спешить было страшновато.

– Ну и дороги тут у вас, – проворчал Некрасов, отчаянно лавируя между смутно видимыми ямами.

– Какие есть, – весело сказала Оля. Ей, похоже, просто нравилось кататься. – Как думаешь, твой начальник быстрее ребят найдёт, чем эти… которые приезжали?

– Само собой, – Макс снисходительно хмыкнул. – Эти так, копать от забора и до обеда, а у нас – элитное подразделение. Верховский вообще страшно умный, сама увидишь! В два счёта поймёт, что тут к чему…

Он опасливо вырулил на пустое шоссе. Здесь асфальт был поприличнее; свет фар ровно ложился на относительно прямую дорогу, и Некрасов решился разогнать сердито фыркающую машину. Тут проще, чем на городских дорогах: из знаков разве что населённые пункты, никаких светофоров и безбашенных пешеходов. Оля, спросив разрешения, принялась возиться с бортовым компьютером в попытках включить радио. Разговаривать с роботом ей очень понравилось.

– Ой, – она вдруг отвлеклась от автоматической болтовни, всматриваясь в темноту за задним стеклом. – Макс, посмотри…

Некрасов не без труда оторвал взгляд от дороги и мельком оценил картину в зеркале заднего вида. Позади, стремительно сокращая расстояние, мчалась по шоссе чёрная машина с московскими номерами. Макс, выругавшись, прибавил газу; седану, похоже, разгоняться было некуда. В зеркале словно вспыхнуло маленькое солнце: водитель, не церемонясь, включил дальний свет.

– Вот же гады, – процедил Некрасов, смаргивая болезненную слепоту. – А если я в кювет улечу?

Оля его словно бы и не слышала; она сосредоточенно рылась в сумке, бормоча что-то себе под нос. Фары выхватили из темноты «опасный поворот»; хочешь не хочешь, надо сбрасывать скорость. Не будь Некрасов всецело занят дорогой, может, что-нибудь путное и придумалось бы… Руль крутанулся вправо слишком резко, машина опасно вильнула, едва не встретившись с тянувшимся вдоль трассы отбойником. Делать-то что?

В правый висок хлестнуло сквозняком: Оля зачем-то открыла окно. Отстегнула ремень, прямо на ходу высунулась из машины едва ли не по пояс. Макс возмущённо на неё закричал; юная ведьма проворно забралась обратно и подняла стекло. Земля ощутимо дрогнула; колёса на пару мгновений потеряли сцепление с дорогой, и Некрасова пробрал холодный пот.

– Ну вот, – голос у Оли был донельзя довольный. – Пусть теперь догонят!

– Что ты сделала? – рявкнул Макс, не отрывая взгляда от закладывающей поворот дороги.

– Гадость, – хихикнула Оля и ткнула пальцем в зеркало заднего вида. – Посмотри, как круто получилось!

Макс посмотрел и восхищённо цокнул языком. Асфальт между ними и чёрным седаном треснул прямо поперёк шоссе; в свете чужих неподвижных фар искрился и бурлил мощный водный поток. Оля, не торопясь, застёгивала распотрошённую сумку.