Истории надежды

Рискну высказать свою точку зрения, но она базируется на длительном эмпирическом исследовании, собственном опыте и опыте нескольких друзей. Мальчиков-подростков легче слушать, легче понять их проблемы и проявить сопереживание, чем в случае с девочками-подростками. Первые мои два ребенка — мальчики, и мне думается, я отлично справилась с проблемами их подросткового возраста. Разумеется, теперь они рассказывают другое. Когда этого рубежа достигла наша дочь, положение дел было совершенно иным. Я сдерживаю улыбку, наблюдая, как она борется со своей трехлетней дочерью, и понимая, что она не такая, как ее добродушные и беззаботные братья.

Карма.

Национальная служба здравоохранения Великобритании дает простой совет в отношении тинейджеров, и его можно найти на сайте этой организации. Мне нравится это утверждение, ибо оно применимо к любому тинейджеру: «НЕ СУДИТЕ». Допустите, что у них есть веское основание делать то, что они делают. Покажите, что уважаете их интеллект и что вам интересны их идеи. И «РАССТАВЬТЕ ПРИОРИТЕТЫ». Если они услышат, что вы ворчите, то перестанут прислушиваться к вам.

Когда меня спрашивают, горжусь ли я своими успехами на писательском поприще, я всегда отвечаю «да», но добавляю: мне очень повезло, что я познакомилась с Лале Соколовым, который задал направление ходу моей жизни. По сути дела, больше всего я горжусь своими тремя взрослыми детьми, которых вырастила и с которыми продолжаю плотно общаться в кругу их семей и общин. Я горжусь не только их успехами, но и тем, как они воспитывают собственных детей и как продолжают по-родственному поддерживать друг друга.

Когда в Европе вышел в свет «Татуировщик из Освенцима», я отправилась в книжное турне, уехав из дома более чем на месяц. Когда я уезжала, моя дочь была беременна. Неделю спустя они с мужем сообщили мне по «Скайпу», что она потеряла ребенка, когда я летела в самолете. Она нарочно не сообщала мне, пока не выписалась из больницы домой, где выздоравливала, по крайней мере в медицинском смысле. Психологическое восстановление займет гораздо больше времени. Тем не менее больше всего меня растрогал ее рассказ о поддержке в это трудное, ужасное время со стороны ее братьев. Попав в больницу в пасхальное воскресенье с угрозой выкидыша, она позвонила им. Они оставили своих родных и немедленно приехали к ней, дав возможность ее мужу вернуться домой и заняться двумя малышами. Братья пожертвовали своим временем и обязанностями в отношении своих семей, чтобы поддержать сестру. То, что моя девочка сразу обратилась к братьям, рассчитывая на их отклик, наполняет мое материнское сердце большей гордостью, чем все, происходившее прежде в наших жизнях.

А еще через семнадцать месяцев я нахожусь в родильном отделении вместе с дочерью и зятем в то время, когда на свет появляется новый маленький человек. Проходит четыре месяца с этого радостного момента, и на меня обрушивается важность не того, что высказано, а того, что не высказано. Я проигнорировала, не увидела, не интерпретировала язык тела новоиспеченной мамочки, моей дочери.

Быть матерью троих маленьких детей всегда непросто, но моя сильная дочь, офицер полиции, знала, как с этим справиться, так ведь? Ее родные думали, что знала. Да, она устала, но разве может не быть усталой мать новорожденного?

Когда моему новому внуку было шесть недель от роду, я вновь уехала, на этот раз в семинедельное книжное турне после публикации моего второго романа «Дорога из Освенцима». Я улетала с некоторым трепетом и страхом относительно здоровья дочери, но с надеждой, что вскоре ей не придется прятать сильную усталость под маской бодрости.

За две недели до рождения этого ребенка мы с дочерью и ее мужем поехали подписывать контракт на покупку земельного участка, где они собирались построить дом своей мечты. Будучи на тридцать восьмой неделе беременности, она разрабатывала проект их нового дома. Через неделю после родов она уже выбирала плитку, сантехнику, светильники, ковры, плиту и тому подобное. Сколько светильников понадобится на кухне, в гостиной, в спальнях? Какого цвета кирпичи выбрать для стен? Я укачивала плачущего младенца, меняла ему подгузники, наблюдая, как моя усталая, эмоционально опустошенная дочь хлопочет, создавая дом для своей семьи.

Вернувшись из поездки, я повидала очаровательного внука и старших детей, но не заметила улучшений у дочери. Она по-прежнему была здорова, делала все, что требуется от идеальной матери, но чего-то не хватало. Что обеспокоило меня больше всего, так это изменение в ее поведении по отношению к старшим детям. Всегда очень заботливая и терпеливая мать, теперь она ругала их за малейшую провинность и игнорировала постоянные просьбы поиграть с ними. Мне также показалось, что она каждый день выходит из дому. Всегда было так много дел и так мало времени. Я заметила, что, кормя грудью малыша, она не смотрит на него и не играет с ним, когда он шлепает ее ручонками по груди или дергает за одежду. Но я ничего не сказала.