История греческой литературы Том III

Несколько раз встречается в его речах язвительное выражение: "правда, я не так мудр и ловок, как эти божественные софисты". Именно софисты виноваты, по его мнению, в порче вкуса слушателей, о которых Фемистий тоже отзывается с некоторой насмешкой: "Вы ведь любители послушать и слушаете, что попало, кто бы вам что ни сказал. А говорящие перед вами говорят по-разному: одни восхваляют вас самих, собрав вас всех вместе, другие заботятся только о впечатлении от силы своей речи, третьи же поют и распевают, вливая в ваш слух сладостную и изнеженную гармонию; а о тех речах, с помощью которых люди научились бы лучше жить, вы, мне кажется, не слишком-то беспокоитесь. Но это происходит не по вашей вине, а по вине тех, которые будто бы философствуют, но которым следовало бы в детской шептаться с малышами" (№ 22).

Противопоставляя простую и серьезную речь оратора-философа речам модных краснобаев, Фемистий говорит: "Их речи мягки, преисполнены любезностью и благожелательностью, славят, превозносят и ласкают слушателей, вливают в их уши всевозможные распевы и поют сладостные песенки словно сирены" (№ 28). С горечью прибавляет Фемистий: "Поэтому-то их любят и восхваляют... Потому-то переполнена земля этими людьми, переполнено и море" (там же).

Держась такого мнения об искусстве речи, Фемистий, разумеется, сам является строгим архаистом, преклоняющимся перед классическими формами аттического красноречия. Строй речи Фемистия более всего напоминает Демосфена, а не любимого и восхваляемого им Платона, так как Фемистий совершенно лишен поэтического пафоса. Периоды построены искусно и очень последовательно развивают мысль, но длинны и сложны, с многими группами и причастными оборотами; особенно это заметно в приветственных и политических речах; в полемических речах Фемистий выражается более сжато и резко. Фемистий охотно пользуется абстрактными существительными, образованными из прилагательных и глаголов (привычка философа), архаическими формами, вплоть до двойственного числа, которое он старается употреблять согласно старинным правилам. Архаизмы его заимствованы, конечно, только из прозы, поэтических оборотов он избегает и цитатами из поэтов пользуется очень ограниченно. Однако цитаты из Гомера он все же приводит, встречаются также кое-где цитаты из Гесиода, Пиндара, т. е. из поэтов-моралистов. Приведя два стиха из Феогнида, Фемистий иронически обращается к слушателям: "Что вы думаете об этих стихах? Или вы ничего о них не думаете?" (№ 2).

Иногда Фемистий пользуется и мифологическими образами, но преимущественно такими, которые связаны с историей культуры и морали; так, он несколько раз упоминает о Триптолеме и Прометее.

Наиболее теплые ноты и поэтические слова можно найти в двух речах Фемистия: "На смерть отца" (№ 20) и "О пользе земледелия" (№ 30).

Но и здесь Фемистий восхваляет земледелие не только в идиллических тонах, а с точки зрения его государственной и общечеловеческой пользы, как единственную деятельность, которая нужна всем людям — и скульптору, и ученому, и моряку. "Когда земледелие имеется налицо, когда оно ведет за собою тихую и незлобную жизнь, то процветают у всех домашние дела и трудолюбие счастливо достигает своей цели. Если же нет того, что производится земледелием, то и жить нечем" (№ 30). Так же горячо восхваляет Фемистий и садоводство, говоря о любви своего умершего отца к этой деятельности: "Он считал, что это отдых от трудов, подобающий философу; тем более, что старику оно дает упражнение для тела, начинающего слабеть от возраста, и преисполнено благоразумных наслаждений" (там же). Но и здесь Фемистий не может удержаться от того, чтобы не кольнуть ненавистных софистов: "Отец считал бездельниками тех, кто разводит только кипарисы и платаны, презирая пшеницу и виноград... Так же и тех, кто гоняется в речах только за усладой и думает, как бы пощекотать слушателей, он считал не философами, а льстецами, изготовителями лакомств, а не врачами, фиглярами, а не гимнастами" (№ 20).

Произведения Фемистия изучены слабо. Между тем он заслуживает серьезного внимания. Не являясь крупной фигурой, менее одаренный, чем Либаний, он все же очень интересен как представитель поздней греческой культуры и поклонник серьезного рационалистического красноречия.

4. ГИМЕРИЙ

Краткую, но точную биографию Гимерия дает Евнапий в своих "Жизнеописаниях философов и софистов". Он пишет: "Гимерия породила Вифиния; пишущему эти строки он был незнаком, хотя жил с ним в одно время. Он направился к императору Юлиану, чтобы показать ему себя [по-видимому, свое искусство. — М. Г.], надеясь, что он будет принят благосклонно, так как у императора была размолвка с Проэресием [236]. После смерти Юлиана, он некоторое время переезжал с места на место, а когда умер Проэресий, отправился в Афины. Он говорил легко и благозвучно; его речь напевная и гладкая; иногда, но не часто, он приближается к божественному Аристиду [237]

. Он умер в глубокой старости от священной болезни [238], оставив после себя одну дочь" [239].