История яда

Подчиняясь строгим правилам военной цензуры, журналист лишь вскользь упомянул о той трагедии, которую повлекло за собой неожиданное использование удушающих газов. Но если уметь читать между строк, то можно понять, что вторая фландрская битва стала «событием громадного значения» именно благодаря использованию газа.

А за Каиновой завесой шла тем временем психологическая война

Союзническая пропаганда, естественно, без устали твердила о том, что противник нарушил подписанные соглашения. Она, как никогда прежде, муссировала печально известный прием «клочка бумаги» Антанту охватил утробный страх перед ядом, который использовали в столь массовом масштабе и чуть ли не на научной основе.

Германское руководство сначала пыталось скрыть от общественности факт применения отравляющих веществ, допуская лишь косвенные намеки и не указывая ни место, ни дату использования. И даже по окончании военных действий в официальных документах по непонятным причинам отсутствовали упоминания о газопуске под Ипром в 1915 году.

Союзники, за немногими исключениями, подлаживались под общественное мнение своих стран. Как ни крути, а постыдным видом оружия воспользовался все-таки враг. И пока к ядовитым веществам прибегал противник, его с удовольствием клеймили позором, но когда пришлось применять их самим, щекотливый вопрос обходили молчанием. Перед лицом мировой и, прежде всего, американской общественности, которую немцы все еще пытались улестить, необходимо было хоть как-то оправдать инцидент 22 апреля.

Сперва можно обвинить союзные державы в том, что они первыми использовали химическое оружие; получалось, ипрская операция была всего лишь ответным шагом германской стороны. Для начала немцы заявили, что англичане применяли отравляющие вещества во время Бурской войны. Доказательством служили трупы лошадей, которых поедали грифы, неизменно после этого умиравшие; животных якобы убивали с помощью снарядов, начиненных мелинитом…

В официальных сводках от 13, 14, 16 и 17 апреля 1915 года немцы сообщали, что французы под Сюипом и Верденом, а англичане под Ипром использовали химические бомбы. Одна американская газетенка в мае 1915 года приплела ни к селу ни к городу, что у французов будто бы имеются отравляющие снаряды, вызывающие ужасную четырехчасовую агонию, по окончании которой наступает смерть… В другой американской публикации говорится о том, что «Лузитания» затонула 7 мая потому, что на борту у нее находился таинственный груз, направлявшийся из Питтсбурга во Францию, где из него должны были изготовить удушающие газы. Таким образом, в гибели большого океанского теплохода, торпедированного немецкими U-Boote[23], косвенно виновен яд.

10 мая в еще одной американской газете появились описания паники и ужаса, царивших на борту судна: пассажиры, задыхаясь от ядовитых испарений, исходивших из трюма, боролись друг с другом, пытаясь взобраться на верхнюю палубу…

Гораздо большего доверия заслуживают сведения о том, что во Франции уже в 1912 году пользовались гранатами с бромуксусным эфиром. Речь идет о слезоточивых снарядах, с помощью которых расправились со знаменитой «шайкой Бонно». У этих высокопрофессиональных гангстеров были автомобили, развивавшие такую скорость, что жандармы и полицейские никак не могли за ними угнаться…

Когда разразилась война, в распоряжении у французов имелись бомбы калибра 29 мм, которыми стреляли точно так же, как и специальными гранатами, из ружья. Содержавшийся в них бромуксусный эфир производил нужный эффект только в закрытом помещении, например, в комнате или крепости. Объем отравляющего вещества не превышал 20 миллилитров, так что пользоваться гранатами на открытом воздухе совершенно бесполезно. Что же касается англичан, то за несколько лет до мировой войны они подумывали о том, не использовать ли во время боевых операций отравляющие вещества, но вскоре сочли эту идею неуместной.

Гаагская конвенция формально, конечно, наложила запрет на использование отравляющих газов в чистом виде, но при этом ничего не имела против того, чтобы наполнять ядовитыми смесями снаряды или применять слезоточивые вещества. Этилиодоацетат как раз принадлежал к последней группе; британцы пытались прибегнуть к нему, но химикат оказался малоэффективным, и они вскоре отказались от своей затеи.