История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том I

Эти события подстегнули новое неаполитанское правительство. Жозеф ускорил осаду Гаэты, дабы иметь возможность перевести всю армию в Калабрию. При нем находился Массена, одно имя которого повергало в трепет неаполитанцев. Жозеф вверил ему взятие Гаэты, но послал его туда лишь тогда, когда работы на подступах завершились и нужно было применить силу. Генералам инженерных частей Кампредону и Валлонгу поручили руководить операциями осады. Они следовали предписаниям Наполеона, который велел вводить в дело тяжелую артиллерию лишь при максимальном приближении к крепости. Вынужденные рыть траншеи в скалистом грунте, французы продвигались медленно и безответно переносили огонь множества пушек и мортир. Осаждавшие получили 120 тысяч ядер и 21 тысячу бомб, прежде чем ответили на эту массу снарядов. Достигнув, наконец, дистанции, годной для установки тяжелой артиллерии, они открыли разрушительный огонь. Крепкие стены Гаэты, стоящей на скале, сначала не поддавались, а затем вдруг обрушились, открыв две широкие и удобные бреши. Солдаты настойчиво требовали приступа, как цены за их долгие труды, и Массена, сформировав две атакующие колонны, собирался дать им свое согласие, когда осажденные предложили капитуляцию. Крепость была сдана 18 июля со всем снаряжением, которое содержала, а гарнизон отплыл на Сицилию, обязавшись не служить более против короля Жозефа. Осада стоила тысячи человек осаждавшим и стольких же – осажденным. Генерал инженерной части Валлонг, один из самых выдающихся офицеров в своем роде войск, погиб во время этой осады; комендант крепости принц Гессен-Филиппштадский был тяжело ранен.

Массена без промедления отбыл с войсками, высвободившимися после взятия Гаэты, 1 августа прошел через Неаполь и поспешил на помощь генералу Ренье, который держался в Козенце, среди восставших калабрийцев. Подкрепление Массена доводило основное соединение французов до 13–14 тысяч человек. Одного этого, не считая присутствия Массена, было более чем достаточно, что оттеснить англичан к морю. Они настолько были к этому готовы, что 5 сентября при известии о приближении знаменитого маршала погрузились на корабли, и Массена осталось только усмирить восставших. Он нашел их более многочисленными и ожесточенными, чем предполагал поначалу, и был доведен до необходимости сжечь несколько селений и истребить разбойников, которые резали французов. Он развернул свою обычную мощь и за несколько недель почти загасил пламя восстания. В минуту, когда в Пруссии начинались великие события, о которых мы будем рассказывать, в Южную Италию возвращалось спокойствие.

В то же время важные события происходили в Далмации. Русские по-прежнему удерживали залив Каттаро. Наполеон, основываясь на их поведении в этом вопросе, решил завладеть маленькой Рагузой, отделявшей Каттаро от остальной Далмации, и послал туда с этой целью своего адъютанта Лористона с пехотной бригадой. Того вскоре окружили восставшие черногорцы и русский корпус в несколько тысяч человек. Блокированный англичанами с моря, осажденный с суши жестокими монтаньярами и регулярными русскими частями, Лористон подвергся подлинной опасности, которой, впрочем, противостоял с доблестью. К счастью, на помощь ему поспешил генерал Молитор, верный товарищ по оружию и твердый и умелый офицер. Он форсированными маршами передвинул на Рагузу корпус в четыре тысячи человек, решительно атаковал лагерь русских и черногорцев, захватил его, хотя тот был весьма сильно укреплен, и освободил французов, находившихся в крепости. Он предал мечу множество черногорцев и надолго отучил их от набегов на Далмацию.