История Консульства и Империи. Книга II. Империя. Том I

Дабы занять столичных рабочих, император приказал изготовить в Париже значительное количество башмаков, сапог, предметов амуниции и артиллерийских повозок. Предметы парижского производства были лучшего качества, нежели изготовленные в других местах. Для перевозки их в Польшу Наполеон задумал простое средство. В то время армейскими перевозками занималась некая компания, поставлявшая по определенной цене фургоны для продовольствия, багажа и всего, что следует за войсками, даже самыми легко снаряженными. Среди топей Пултуска и Голымина Наполеон был поражен недостатком усердия этих наемных перевозчиков, недостатком их мужества среди опасностей. Потому он приказал сформировать в Париже транспортные батальоны

, которым поручалось вождение повозок, сооружение фургонов и закупка тягловых лошадей. Полностью снаряженные батальоны должны были отправиться на Вислу, а чтобы не ехать порожними, им назначалось перевезти предметы снаряжения, изготовленные в Париже. Эти батальоны прибыли бы на Вислу вовремя, ибо на дорогу уходило два месяца, а война могла продлиться еще пять-шесть месяцев.

Таково было множество предметов, которым Наполеон посвящал себя, живя в заброшенной риге в Остероде, откуда сдерживал Европу и управлял своей империей. Позже ему подыскали удобный дом в Финкенштейне, где он поселился со своим Главным штабом. Там, как и в Остероде, он находился в центре своих расположений и мог отправиться в любое место, где требовалось его присутствие. Каждую неделю ему присылали портфели различных министерств, и Наполеон посвящал свое внимание как великим, так и самым малым делам. Даже театры не ускользали от его деятельного надзора. В его честь написали стихи и музыку, которые показались ему дурными. По его приказу сочинили другие, где его восхваляли меньше, но где обнаруживались возвышенные чувства, выраженные подобающим языком. Он велел поблагодарить и вознаградить авторов, добавив такие прекрасные слова: Лучший способ воздать мне хвалу – писать вещи, которые вдохновляют героические чувства в нации, молодежи и армии.

В то же время Наполеон посвятил свои заботы воспитательным домам и особенно дому Экуана, где воспитывались дочери бедных легионеров. Он хотел, писал император Ласепеду, чтобы из них делали женщин простых, целомудренных, достойных соединиться с мужчинами, которые будут исправно служить в армии или в администрации. Дабы сделать их таковыми, нужно было, по мнению Наполеона, воспитывать в них прочную набожность. «Я счел второстепенным, – писал он, – религиозное воспитание в школе Фонтенбло. Но там растят молодых офицеров, а в Экуане предполагается растить женщин, супруг, матерей семейств. Пусть они будут верующими, а не резонерками. Слабость ума женщин, подвижность их мыслей, их предназначение в социальной жизни, необходимость взрастить в них вечное смирение и нежное милосердие

– всё это делает необходимым для них иго религии. Я желаю, чтобы оттуда выходили не приятные, а добродетельные женщины, чтобы их приятность была сердечной, а не умственной

». Он рекомендовал, чтобы их учили истории и литературе, избавили от изучения древних языков и высоких наук, но достаточно преподавали физику, дабы они смогли развеять народное невежество в своем окружении, обучали обиходной медицине, ботанике, музыке, танцу, искусству счета и рукоделию. «Их жилища должны быть обставлены трудами их рук, – добавлял он. – Они сами должны изготавливать себе рубашки, чулки, платья и головные уборы и при необходимости суметь сшить приданое своим детям. Я хочу сделать этих девушек полезными, и уверен, что тем самым сделаю их приятными» (Финкенштейн, 15 мая).

Порой необычайная активность Наполеона из благожелательного надзора переходила в мрачное недоверие, когда он занимался полицейскими делами и следил за тем, кто въезжает в Париж и кто выезжает. Он узнал, что госпожа де Сталь вернулась в столицу и уже побывала во многих загородных домах в окрестностях, где произнесла немало враждебных речей. Заявив, что без его вмешательства она скомпрометирует добрых граждан, которых он затем вынужден будет наказать, Наполеон приказал, несмотря на многие противоположные ходатайства, изгнать ее из Парижа. Не доверяя министру Фуше, который охотно щадил влиятельных особ, он предписал Камбасересу проследить за исполнением его приказа.