История марксизма-ленинизма. Книга первая (40-е годы XIX века – 1871 год)

Первой реакцией буржуазных идеологов на возникновение учения Маркса и Энгельса было его замалчивание. Но скоро замалчивание стало невозможным и сменилось классовой клеветой на марксизм. С целью его «посрамления» и «опровержения», сочинения Маркса были объявлены чуть ли не заимствованием из книги Лоренца Штейна «Социализм и коммунизм современной Франции», вышедшей в 1842 году. В. Зомбарт утверждал, будто Штейн больше всех других повлиял на Маркса[52]. Еще Г.В. Плеханов опроверг подобный взгляд П. Струве, который в своей статье «Этюды и заметки к вопросу об истории развития научного социализма» в «Neue Zeit» изобразил Л. Штейна провозвестником идеи борьбы классов. «Тут у него, – заметил Плеханов, – Лоренц фон Штейн является первым провозвестником этой идеи, по крайней мере в немецкой литературе. Г-н Струве думает, что Маркс заимствовал ее у Штейна. Это ни на чем не основанная и совершенно невероятная догадка. Чтобы подкрепить ее, г. Струве нужно было бы доказать, что во время выхода книги Л. фон Штейна о французском социализме Марксу оставались совершенно неизвестны сочинения французских историков времен Реставрации, которые уже твердо держались точки зрения борьбы классов. Г-н Струве этого не доказал и никогда не докажет»

[53]. Тщательный анализ взглядов Л. Штейна и отношения к ним его современников приводит к безусловному выводу, что книга Штейна в немецком социалистическом движении, а тем более – в формировании мировоззрения Маркса и Энгельса, не играла той роли, которую ей приписывали буржуазные идеологи и оппортунисты.

Буржуазные идеологи, касаясь философских основ марксизма, пытались представить их в качестве эклектической системы, объединяющей будто бы фейербахианство и гегельянство. П. Пленге силился «доказать», что Маркс в решении исторических и социально-экономических проблем следовал за идеалистическим учением Гегеля[54]

. П. Барт заявлял, что вовсе не Маркс и Энгельс, а Сен-Симон является истинным создателем материалистического понимания истории[55]. Что касается экономических воззрений Маркса, то и их самостоятельность буржуазные экономисты пытались поставить под сомнение. Марксу был противопоставлен К. Родбертус, который будто бы первым дал экономическое обоснование социализму. Ревизионисты также старались причислить его к основоположникам теории научного социализма. Р. Люксембург, опровергая эти утверждения, указала, что Родбертус не мог быть таковым, ибо выражал интересы немецкого юнкерства и буржуазии

[56].

И в наше время не прекращаются попытки буржуазных авторов представить марксизм в качестве эклектической системы, составленной из теоретических заимствований у историков, экономистов и философов прошлого. Так, неотомист Г. Веттер в книге «Диалектический и исторический материализм» при рассмотрении философии и социологии Маркса и Энгельса отождествляет их диалектику с диалектикой Гегеля[57]

. Другой неотомист П. Биго в книге «Марксизм и гуманизм» приписывает гегельянскую идею отчуждения всем произведениям Маркса, включая «Капитал», делая вывод, что Маркс так и не освободился от влияния Гегеля и «всю жизнь оставался гегельянцем»[58]. И. Фетчер в книге «Карл Маркс и марксизм» пытается обнаружить в философской системе Гегеля всю структуру марксистской теории. Различие между ними он видит лишь в том, что у Гегеля история имеет теологический, а у Маркса – будто бы метафизический смысл[59]. В современной буржуазной литературе навязчиво утверждается, что учение Маркса представляет собой дальнейшее развитие и новую интерпретацию гегелевской и фейербаховской теории отчуждения, ввиду чего истинная суть марксизма заключена в идеях, изложенных Марксом в ранних рукописях 1844 года. Противники марксизма изобретают все новые аргументы для «доказательства» эпигонского характера взглядов Маркса и Энгельса. Например, В. Таймер утверждает, что «марксизм стоит на почве прагматизма»[60]. Словом, фальсификация марксизма расцвечена всеми цветами – от томизма до экзистенциализма. Но все эти надуманные утверждения буржуазных теоретиков лишены основания. Об этом свидетельствует действительный процесс формирования воззрений Маркса и Энгельса.