История Рима от основания Города

Среди многих посольств из Азии и Греции наибольшее внимание граждан обратили на себя послы родосцев. Сначала они появились в белом платье, как приличествовало лицам, пришедшим с поздравлением (ведь надень они на себя траурное платье, могло показаться, что они оплакивают участь Персея); когда послы стояли на площади, консул Марк Юний спросил отцов, угодно ли дать родосцам кров, продовольствие и аудиенцию; сенат постановил, что в отношении к ним не следует соблюдать прав гостеприимства. Когда консул вышел из курии, тогда родосцы просили аудиенции у сената, объясняя, что они пришли принести поздравление с победой и оправдаться от обвинений, взводимых на их государство; но он объявил, что римляне обыкновенно оказывают ласковый и предупредительный прием и дают аудиенцию в сенате союзникам и друзьям, родосцы же в истекшую войну не заслужили того, чтобы считать их в числе друзей и союзников; выслушав это, послы все пали ниц, умоляя консула и всех присутствующих не допускать, чтобы новые несправедливые обвинения более повредили родосцам, чем принесли пользы прежние их заслуги, свидетелями которых были они сами. Немедленно надев траурные одежды, они стали обходить дома знатнейших лиц, слезно умоляя не произносить обвинительного приговора раньше точного расследования их дела.

21.

Претор Маний Ювентий Тальна, на обязанности которого лежало судопроизводство между гражданами и иноземцами, возбуждал народ против родосцев и обнародовал предложение объявить им войну и выбрать одного из должностных лиц этого года, чтобы послать его вместе с флотом на войну: он надеялся, что этим лицом будет он сам. Этому предложению противились народные трибуны Марк Антоний и Марк Помпоний. Но и претор начал это дело, подавая дурной пример. Не спросив сената, не уведомив консулов, руководствуясь личным только своим мнением, он вошел с предложением к народу, желает ли и повелевает ли он объявить родосцам войну; между тем прежде всегда предварительно спрашивали сената о войне, и затем, с утверждения отцов, делалось предложение народу. Необычным образом действовали и народные трибуны: исстари заведено было, чтобы никто не протестовал против издания закона, прежде чем частным лицам не была дана возможность говорить за и против него; вследствие этого очень часто случалось, что народные трибуны, не заявлявшие о своем желании протестовать, ознакомившись с недостатками закона из речей не сочувствующих ему, выступали с протестом, и пришедшие с целью протестовать, убежденные доводами сторонников законопроекта, отказывались от своего решения. На этот раз претор и трибуны состязались друг с другом делать все не вовремя: трибуны, преждевременно протестуя, осуждали поспешность претора, но сами подражали ей <…>[1261].

22. «<…> До сих пор еще не выяснено, виноваты ли мы, а наказание, позор всякого рода мы уже терпим. Прежде, после победы над карфагенянами, после поражения Филиппа и Антиоха, прибыв в Рим, мы шли из помещения, устроенного на счет вашего государства, поздравлять вас, сенаторы, в курию, из курии на Капитолий, неся дары вашим богам; теперь из грязного постоялого двора, насилу и за деньги найдя пристанище, как враги, получив приказание оставаться вне города, в этих траурных одеждах вступаем в сенат мы – родосцы, которым недавно вы подарили провинции Ликию и Карию и которых осыпали самыми щедрыми наградами и почестями. Как мы слышим, вы повелеваете, чтобы македоняне и иллирийцы, бывшие до войны с вами рабами, были свободны (мы никому не завидуем; напротив, узнаем в этом милосердие римского народа); неужели же родосцев, которые только не принимали никакого участия в этой войне, вы из союзников хотите сделать врагами? Конечно, вы те самые римляне, которые хвалитесь, что войны ваши потому счастливы, что справедливы, и гордитесь не столько исходом их, тем, что вы побеждаете, сколько началом их, тем, что не без причины беретесь за оружие. Карфагеняне вооружили против себя римлян нападением на Мессану в Сицилии, а Филипп – осадой Афин, стремлением поработить Грецию и оказанием помощи деньгами и войском Ганнибалу. Антиох, явившись добровольно на приглашение врагов ваших, этолийцев, сам переправился с флотом из Азии в Грецию; завладев Деметриадой, Халкидой и Фермопильским ущельем, он пытался отнять у вас верховную власть. Войну вашу с Персеем вызвало нападение на ваших союзников, убийство царьков и старейшин племен и народов.