История царствования императора Александра I и России в его время. т.6

запутывали его. В феврале 1822 года, собрались на совещаніе в Константинополе, у рейс-эфенди, англійскій посол лорд Странгфорд, Чауш-баша, переводчики и другіе чиновники англійской миссіи и Порты.

Лорд Странгфорд открыл заседаніе изъявленіем дружелюбнаго расположенія к Турціи великобританскаго и австрійскаго дворов, не имеющих, по словам его, никакого прямаго интереса в греческом вопросе, но считающих долгом поставить на вид своим добрым союзникам, не в виде угрозы, а как благой совет, чтобы они исполнили условія трактатов с Россіею, потому что в противном случае им придется вести войну. „В настоящее время — он сказал — вопрос ограничен весьма тесными пределами: очистите Княжества, возстановите в них прежнее управленіе, прекратите бедствія наносимыя этим несчастным областям вашими войсками, незнающими дисциплины, назначьте господарей, (если не из Греков, то из туземных бояр), и таким образом докажите, что вы не враждебны системе общаго замиренія, столь успешно водворенной в Европе. Сделайте это, и все европейскія государства будут с вами в дружбе; все будут помогать вам войти в соглашеніе с Россіей; откажите в том, замедлите это сделат, и чрез месяд вторгнется к вйм огромная армія, какой еще никогда не выставляла Россія; вы увидите в Архипелаге русскій флот, готовый действовать за-одно с вашими нынешними врагами; наконед, вы потеряете дружбу всех евроиейских держав, которыя доселе своими усиліями отклоняли войну. Пришло время вам отвечать

да, или нет. Какой-же из этих ответов я от вас услышу¹?"

Турецкіе дипломаты отвечали, что они искренно

желают мира. „Да и с какой стати у нас будет война? — продолжал рейс-эфенди. — Дайте нам только немного времени для устройства наших внутренних дел. Русскій Император справедлив, и потому не может счесть наше требованіе несправедливым. Он не желает войны, но есть при нем люди, которые ее желают».

„Вы спрашиваете —отвечал лорд Странгфорд— почему у вас будет война? По тому, что в настоящем положеніи Европы никакое государство не может безнаказанно нарушать трактаты. Император справедлив и не желает войны, но он не пожертвует для сохраненія мира—ни своею честью, ни своим достоинством. Не вводите себя в заблужденіе, разсчитывая на соперничество европейских держав, и полагая, что Россія, ведя войну с вами, возбудить их опасенія. Напротив, они знагот, что Россія отстаивает их дело, столько-же, сколько и свое собственное, защищая соблюдете договоровъ'". Когда-же турецкіе сановники сказали, что они в мире с Россіей и не делают никаких приготовленій к войне, великобританскій министр отвечал: „Это неправда.! Можете-ли вы считать себя в мире, когда на ваших границах стоит огромная армія, готовая вторгнуться в ваши пределы, и когда значительный флот ожидает приказанія блокировать ваши гавани. Напрасно также уверяете, будтобы вы сами не готовитесь к войне. Каким-же образом вы объясните сделанный вами призыв к вооружению всего вашего народа¹?"

Рейс-эфенди, вероятно, сознав справедливость этого замечанія, спросил, в свою очередь, почему так торопят его правительство очистить Княжества? „Мы вам обещали приступить к тому —сказал он—коль скоро будет достаточно укрощен

греческій мятеж, и мы будем в состояніи без опасности для себя вывести войска из Княжеств».

Лорд Странгфорд поставил на вид турецким министрами., что укрощеніе мятежа существенно зависело от мира с Россіею. Исполните условія трактатов с нею заключенных — сказал он—и главная надежда бунтовщиков исчезнет. Еслиже вы станете воевать с Русскими, то ваши настоящіе враги сделаются друзьями, союзниками Россіи, которой тогда уже нельзя будет их оставить. Греки успеют образовать нечто похожее на правильное правительство; вас заставят заключить мир, и вы будете принуждены признать это правительство. Объявите возобновленіе ваших дружественных сношеній с Россіею, и вы увидите, что Греки, считагощіе вапт разрыв с Русскими вернейшим средством своего спасенія, тотчас станут просить у вас помилованія".

Когда-же Чауш-баша, спросил: „зачем Россія требует немедленнаго очищенія Княжеств ? Какая ей в том выгода?" Странгфорд отвечал: „выгода та, что она освободится от униженія, в глазах делой Европы, сносить вопіющія нарушенія заключенных с нею трактатов; выгода успокоить собственных подданных, раздраженных тем, что правительство не защищает их единоверцев; наконец — выгода выдти из несносыаго положенія, которое не есіь ни мир, ни война.

На замечаніе рейс-эфенди, что и Порта равно должна уважать желанія народа, и что еслибы назначены были господари из Греков, то каждый мусульманин заіюпил-бы: „вы награждаете изменников, вместо того, чтобы наказывать их», великобританскій министр сказал: „константинопольская чернь не знает, сколько у вас в Княжесгвах