Итальянский футуризм. Манифесты и программы. 1909–1941. Том 1

7. Не путать с симфонической формой обычные традиционные, прошедшие и похороненные схемы симфонии.

8. Замышлять театральное произведение как симфоническую форму.

9. Провозгласить абсолютную необходимость композитора быть автором драматической или трагической поэмы, на которую он пишет музыку. Символическое действие поэмы должно вскакивать в фантазии музыканта, преследуемое волей развернуть страстные мотивы. Стихи, написанные другими, вынудили бы музыканта одалживать у других ритм собственной музыки.

10. Признать в верлибре единственное средство достичь критерия полиритмической свободы.

11. Принести в музыку все новые отношения природы, всегда по-разному приручаемой человеком силой непрерывных научных открытий. Сообщить музыкальную душу толпам, большим промышленным верфям, поездам, трансатлантическим пароходам, броненосцам, автомобилям и аэропланам. Добавлять к большим центральным мотивам музыкальной поэмы господство Машины и победное царство Электричества.

Б. Прателла

11 марта 1911

33. Манифест драматургов-футуристов

Из всех литературных форм наиболее мощным футуристским значением обладает, без сомнения, театральная пьеса¹. Чтобы драматическое искусство перестало быть тем, чем оно является ныне: жалким ремесленным изделием, подчинённым требованиям рынка, городским развлечениям и удовольствиям, нужно вымести все скверные предрассудки, которые душат авторов, актёров и публику.

1. Вот почему мы рекомендуем авторам презрение к публике, а в особенности к публике первых представлений, психологию которой можно свести к следующему: соперничество женских шляпок и туалетов, тщеславие дорогих мест, преобразующееся в интеллектуальную гордость, ложи и партер, занятые зрелыми и богатыми мужчинами, ум которых естественно склонен к пренебрежению, а пищеварение очень деятельно, что несовместимо с каким бы то ни было интеллектуальным усилием.

Настроение и интеллигентность публики изменяются соответственно различным театрам города и четырём временам года. Они подчинены политическим и социальным событиям, капризам моды, весенним ливням, избытку тепла или холода, последней статье, прочитанной в вечерней газете. К несчастью, единственное желание публики – спокойно переваривать пищу в театре. Стало быть, она совершенно не способна одобрять, не одобрять или исправлять произведение искусства. Автор может пытаться вытащить публику из ничтожества, как вытаскивают утопающего из воды. Но пусть он остережётся, чтобы его не захватили судорожные руки публики, так как в таком случае неизбежно пойдёт ко дну вместе с нею при громе аплодисментов².

2. Мы рекомендуем также отвращение к немедленному успеху, венчающему посредственные и банальные труды. Пьесы, которые захватывают прямо, непосредственно, без объяснений, всех индивидуумов публики, – это произведения более или менее искусно построенные, но абсолютно лишённые новизны и, следовательно, творческого гения.

3. Авторы должны интересоваться только новаторской оригинальностью. Все пьесы, которые исходят из общего места или заимствуют у других произведений искусства свою идею, свою нить или часть своего развития, абсолютно презренны.

4. Лейтмотивы любви и треугольник адюльтера, до чрезвычайности истрёпанные в литературе, должны быть сведены на сцене к значению второстепенных эпизодов, аксессуаров, какими они стали теперь в жизни благодаря нашему великому футуристскому усилию.

5. Так как единственная цель театрального искусства, как и всякого искусства, оторвать душу публики от повседневной реальности и экзальтировать её в ослепительной атмосфере интеллектуального опьянения, то мы презираем все пьесы, которые стремятся только взволновать и довести до слёз посредством фатально расстраивающего зрелища матери, потерявшей своего ребёнка, молодой девушки, которая не может выйти за своего возлюбленного, и других подобных же пошлостей.

6. Мы презираем в искусстве, а особенно в театре, все исторические реконструкции, извлекают ли они свой интерес из знаменитых героев (Нерона, Цезаря, Наполеона, Казановы или Франчески да Римини³), или опираются на внушение, производимое бесполезной пышностью костюмов и декораций прошлого. Современная драма должна выражать великую футуристскую мечту, которая выделяется из нашей современной жизни, раздражаемой земными, морскими и воздушными скоростями и управляемой паром и электричеством.

Нужно ввести на сцене царство Машины, великий революционный трепет, волнующий массы, новые течения идей и великие научные открытия, которые совершенно преобразовали чувствительность и мышление людей двадцатого века.

7. Драматическое искусство должно давать не психологическую фотографию, а опьяняющий синтез жизни в её многочисленных и типических линиях.