Юхх — ассенизатор, призванный богами.

— Разве что чуть-чуть, и это не проблема, — ответила она.

— Фред! Идем, значит идем, — поторопил Ошкер, тоже встав из-за стола. Оба персонажа зашагали к выходу на веранду-пристройку, где заседал карточный клуб, объединявший преимущественно леди и джентльменов, рожденных в первой трети прошлого века.

Юхх растерянно почесал в затылке и спросил у Эдрин.

— Ты о чем-то жестко поспорила с приятелем моего дедушки?

— Не то, что жестко… — астронавтка неопределенно повертела ладонью в воздухе, — …Но действительно поспорила. Слушай, у тебя вроде бы колесно-амфибийный робот.

— Да, а что, есть идеи с участием мамонтенка Димы?

— Идея такая: прокатиться на какой-нибудь дикий островок в озере Ла-Йайа.

— Звучит заманчиво, — откликнулся ассенизатор, — мамонтенок компактный, но отвезет нас двоих, если мы ухитримся разместиться на коротком седле.

— Мы ухитримся. Ла-Йайа всего в сорока километрах отсюда. Кстати, у меня по старой привычке есть рюкзак с комплектом егеря, — весело сказала она.

…

*10. Лунная эротика и внезапное цветение космического вакуума.

Вообще-то Ла-Йайа – не озеро, а водохранилище на реке Гуантанамо, созданное путем постройки дамбы в 1970-х. Из-за холмистого ландшафта, берега водоема получились изрезанными, а некоторые невысокие холмы стали островками, окруженными густыми зарослями тростника, среди которых водилась рыба в изрядном количестве. Туристы не останавливались тут — ведь водоем искусственный и заросший. Место для особенных любителей. Эдрин была таким любителем, а Юхх, из-за профессиональной привычки к (мягко говоря) засоренным водоемам, не имел ничего против такого выбора. Между прочим, вода в Ла-Йайа была мутная из-за ила, однако чистая — здесь даже водились пресноводные креветки. Юхх отметил это, когда они добирались до выбранного островка вплавь на буксире у мамонтенка Димы. Островок всего сотня шагов в поперечнике, зато безлюдный, поросший цветущим кустарником, и с непуганой рыбой в камышах по периметру. Три вполне упитанных сома были пойманы всего за час, вот и основа для дикарского обеда. Комплект егеря разложен на полянке, в действие пущен примус, а кулинарная фантазия включена на максимум. В цивильных условиях такая стряпня не показалась бы вкусной, но в условиях робинзонады – совсем другое дело.

К заходу солнца сомы были с энтузиазмом съедены, и настало время чаепития, чтобы помочь организму переварить такие порции жирной рыбы, и просто, чтобы поболтать.

— Рассказать, о чем я поспорила с бородатым Фредом? — предложила Эдрин.

— Давай, это интересно, откликнулся Юхх.

— О том, как сильно надо помнить хронику до Неназванной войны! — сказала она, — Это странно: Фред уверен, что молодые поколения рискуют, когда забывают о причинах. Видите ли: кто забывает прошлое, тот обречен на повторение.

— Ф-ф! — Юхх скептически фыркнул, — Слишком красивые слова, чтобы быть верными.

— Фред аргументировал это дюжиной исторических примеров, — возразила Эдрин.

— Ну, как говорит дедушка Ральф: исторические примеры значимы лишь для истории. История началась примерно 5000 лет назад и закончилась примерно 70 лет назад.

Эдрин удивленно тряхнула головой.

— Я утратила нить. Допустим, ранее 5000 лет назад было что-то доисторическое, и мы слишком мало знаем об этом.

— Не так мало, — возразил он, — известны артефакты первобытных людей, начиная с трех

миллионов лет назад. Сначала только примитивные орудия, но примерно 40 тысяч лет назад уже было первобытное искусство: миниатюрные скульптуры, пещерная роспись. Затем появились дощечки для счета, и диаграммы неба вроде календарей или звездно-лунных навигационных схем. Цивилизация без истории. Последние 70 лет аналогично.

— Подожди, Юхх! Разве сейчас у нас нет истории?

— А разве есть? – встречно спросил он.

— Конечно, есть! Хронику исследований и открытий можно прочесть в любом сетевом научно-популярном журнале.

Ассенизатор сделал перечеркивающий жест ладонью.

— Эта именно хроника. А история, это про геополитические силы, которые борются за региональное или мировое господство. Всего этого теперь нет. И историков тоже нет, поскольку некому читать то, что они напишут. Однажды дедушка Ральф прислал мне несколько неадаптированных исторических романов о разных эпохах. От египетских пирамид 5000 лет назад до цифровых пирамид всего 100 лет назад. Я прочел и не смог понять половину того, про что там. Слова знакомые, но смысл из них не складывается. Причем знаешь, что самое интересное?

— Что? – спросила Эдрин.

— То, что во всех этих книгах я не понял одного и того же. Я не понял схемы отношений между людьми. Я не понял целей, которые ставят перед собой люди, и тех аргументов, которые применяются одними людьми, чтобы убедить других. Не поняв это, я не понял экономического устройства ни в одном из этих обществ.

— Хм… А когда были написаны эти книги? Ты понимаешь, о чем я?