Ив Сен-Лоран

Бернар Арно — прежде всего финансист, он пришел из такого мира, где приветствовалось осторожное поведение, сочетавшее французские стандарты «хорошего тона» с рейдерскими методами Уолл-стрит: узнать игру другого, скрыв свою. Когда он не занимался делами компании, то играл в теннис. Его литературный вкус был куда более ограничен. Ему понравились «Краткая история времени» Стивена Хокинга[849] и «Менеджмент в повседневности», на который он написал рецензию в журнале Challenge. Каждый сезон этот выпускник Политехнического института в темном костюме восседал в первом ряду перед дефиле манекенщиц своей империи: Диор, Лакруа, Живанши (с 1988 года). В этой игре ему явно хотелось оказаться в роли нового Марселя Буссака. Через сорок лет после открытия Буссаком модного Дома Dior

он вложил 50 миллионов франков в открытие модного Дома Кристиана Лакруа в 1987 году.

Медийный успех Кристиана Лакруа был впечатляющим, хотя продавать было нечего, кроме платьев Высокой моды: 96 000 франков за бархатное платье Colomba с вышивкой в сеточку, 188 000 франков за пальто Vaccares из норки в пастельных тонах. Поэтому очень скоро были подписаны соглашения на производство элитной готовой одежды и спешно запустили духи C’est la vie

, хотя имя Кристиана Лакруа было известно только в Париже и Нью-Йорке. Слава слишком быстро погрузила кутюрье в иллюзию завоеванного триумфа: 39 миллионов потерь при обороте в 89 миллионов франков в 1992 году. Он беспокоился? «Иву Сен-Лорану понадобилось пятнадцать лет, чтобы попасть в зеленый коридор».

Но в 1988 году Кристиан Лакруа участвовал в мероприятиях, которые устраивала Испания, праздновавшая свое появление на всемирном рынке. Это была Испания не Пикассо и Гойи, а фиесты, феерии с корридой, кулинарных меню из тапасов… Canal Plus транслировал корриду в прямом эфире. Журнал Actuel посетил цыганскую свадьбу в компании с Gipsy Kings

. Севилья выступала в Бастилии. Одетые по-испански красавицы вальсировали в клубе Distrito, поедали тигровые креветки на доске, а журнал Femme посвятил шесть страниц «цыганской внешности»: «Спешите принять гордый вид людей из Камарга». Высшее общество открыло для себя на пять лет позже бешеное веселье молодежного движения la Movida

[850]… Сегодня редакторы модных журналов убирали в шкаф свои черные платья, купленные у японских модельеров, потому что с Кристианом Лакруа «мода обрела вторую молодость». В Нью-Йорке на благотворительных мероприятиях жены миллиардеров хвастались маленькими вышитыми костюмами. Даже Шао Шлюмберже признавалась позже: «О да, я люблю Лакруа! Я отдала платье музею моды Галльера. Я не расстаюсь со смокингами Сен-Лорана. Я больше не могу позволить себе декольте».

Высокая мода вновь обратилась к тому, что, казалось бы, безвозвратно кануло в Лету вместе с 1950-ми годами: кринолины Второй империи, многослойные жабо, воздушные юбки-годе, волны атласа «Герцогиня», тафта бальных платьев «Императрица Сисси», рюши, юбки «Винтерхальтер».

Повсюду появлялись кисточки, помпоны, пышные оборки, позументы — этакий музей д’Орсе, предлагавший интерьеры эпохи Наполеона III. Но вместо того, чтобы листать энциклопедии и книги по истории искусства, как это делали во времена Диора, новые модельеры просто вырывали страницы каталогов и книг, найденных на журнальных столиках, наклеивали одно на другое, перемешивали идеи, занимаясь имитацией имитации. Дух мастерства исчезал под все более грубым гримом эрудиции. Начиная с 1987 года Высокая мода перешла к инкрустированной мебели, позолоте и бисквитному фарфору, очень эффектно возвратившись к традиции: 80 000 золотых блесток — семьсот часов работы для комплекта «Атис» от Шанель.

В это время Пьер Берже бушевал: «Кристиан Лакруа разбудил не Высокую моду, а глубоко спящих. Сен-Лоран находится на гребне современности, смелости, фантазии. Говорить, что Высокая мода анахронична — это смешно: мы как будто забываем, что речь идет о творчестве, о произведениях искусства. Платье Высокой моды почти так же редко, так же дорого, как и живопись мастера. Высокая мода существует, вы должны смириться с этим. Эквивалент гравюр и литографий — это наша парфюмерия. Разве анахронично писать картины? Платье делается для продажи? Но Пикассо разве задумывался о цене своей картины, когда писал ее? Мода — часть современного исусства». Для него заниматься бизнесом — это один из способов «работать с прекрасным». Сен-Лоран? «Это персонаж, в котором Флобер и Нерваль соединяются в одно».