Читаем Ив Сен-Лоран полностью

Именно в это время Пьер Берже решил «полететь на собственных крыльях». «Давайте, как сознательные и ответственные люди, воспользуемся этим историческим моментом», — писал Пьер Берже в письме, адресованном пяти тысячам французским предпринимателям в марте 1988 года, публично поддерживая продление мандата Франсуа Миттерана, президента Республики: «Мне кажется, что только он сможет без особых рисков привести нас к 2000 году». Жак Кальве, генеральный директор фирмы «Пежо», мгновенно выпустил когти и предложил своим сотрудникам больше не покупать продукцию Дома Ives Saint Laurent. «В отличие от его автомобилей, политические убеждения Кальве не очень современные», — возражал Пьер Берже, совершавший паломничество в Солютре вместе с Франсуа Миттераном, единственным, по его словам, человеком, «имеющим возможность ответить на главные вопросы: права человека, иммиграция, социальное расслоение. Кто из кандидатов сегодня движется к лучшему и более справедливому человечеству?» Пьер Берже как будто снова стал двадцатилетним.

Чем чаще один из них появлялся на людях, тем сильнее «прятался» другой, в том смысле, в каком это понимала пресса: теперь было такое время, когда о кутюрье судили не по тому, что он делает, а по тому, что он говорил между коллекциями. «Я живу внутри пустой вазы. Мне повезло, что у меня есть антенны. Иногда я появляюсь на улице, на машине. Иногда чья-нибудь походка, прическа, жест вдохновляют меня». Его водитель, Поль, говорил, что «месье не любит большую скорость». Франсин Вайсвейлер, одна из старейших клиенток, признавала: «Он был еще стеснительнее, чем сейчас. Поскольку его называют величайшим кутюрье в мире, я восхищаюсь его скромностью еще больше!» Шарлотта Айо добавляла: «Его платья появляются в салонах, где он никогда не бывает, и на тех любимых улицах, куда он едва ли выходит». Однако он знал, как проявить себя, когда считал это необходимым. В марте 1988 года он «вышел в свет» в клуб BainsDouches, где был замечен прессой, позируя рядом с Жорж-Марком Бенаму

[857], главным редактором журнала Globe, и Лулу была рядом в алом атласном пиджаке. «Я увидел его впервые со времен „Паласа“», — вспоминал Ги Кюэвас.

Но теперь он был настолько осторожен, что забыл включить себя 6 апреля 1988 года в спискок из тридцати двух персон, кто поддерживал Франсуазу Саган, которую обвиняли в употреблении наркотиков (Барбара, Джейн Биркин[858]

, Жан-Жак Бенекс[859], Инес де ла Фрессанж, Жан-Поль Готье, Соня Рикель). Пьер Берже, который не курил и не злоупотреблял алкоголем, тоже подписал письмо.

31 августа 1988 года на заседании Совета министров Франсуа Миттеран назначил Пьера Берже президентом Парижской оперы. Эту работу, как и все остальные, он осуществлял на добровольной основе, кроме разве своей должности президента и генерального директора компании Ives Saint Laurent. Пьер Берже находился на пике своей популярности в культурных кругах. Он активно поддерживал общество «Аркат СПИД», президентом которого он состоял. Но все же он говорил: «Я уже старался быть в тени, когда основал модный Дом

Ives Saint Laurent. Я не люблю себя показывать! Кто делает показы, чтобы получить таким образом деньги, а потом отдать их бедным и больным — это их проблема и не мой стиль. Лично я считаю несколько неприличным продвигать свою собственную звездность с помощью филантропии. Я люблю скромность». Тем не менее пресса цитировала его все чаще и чаще, независимо от модного Дома Ives Saint Laurent. Он был почти единственным человеком, финансировавшим ежемесячный журнал Globe
, печатный орган поддержки Франсуа Миттерана. Участвуя в акциях политика Арлема Дезира[860], кого считал «одним из самых важных людей на данный момент», и поддерживая исследователей в борьбе со СПИДом, он вышел на сцену великих боев гуманизма. Берже помогал исследователям, направляя пожертвования сначала наиболее убедительным и, в конце концов, всем: «Именно он найдет вакцину!» Он делал это с таким нетерпением, какого мало у кого было из французских предпринимателей. «Если бы вы знали, сколько врачей в провинции смешивают пневмозистос[861] и пневмонию! Требуется кампания по организации обучения, мы должны открыть подразделения по борьбе со СПИДом по всей Франции»[862].

Перейти на страницу:

Все книги серии Mémoires de la mode от Александра Васильева

Тайны парижских манекенщиц
Тайны парижских манекенщиц

Из всех женских профессий – профессия манекенщицы в сегодняшней России, на наш взгляд – самая манящая для юных созданий. Тысячи, сотни тысяч юных дев, живущих в больших и малых городках бескрайней России, думают всерьез о подобной карьере. Пределом мечтаний многих бывает победа на конкурсе красоты, контракт с маленьким модельным агентством. Ну а потом?Блистательные мемуары знаменитых парижских манекенщиц середины ХХ века Пралин и Фредди станут гидом, настольной книгой для тех, кто мечтал о подобной карьере, но не сделал ее; для тех, кто мыслил себя красавицей, но не был оценен по заслугам; для тех, кто мечтал жить в Париже, но не сумел; и для всех, кто любит моду! Ее тайны, загадки, закулисье этой гламурной индустрии, которую французы окрестили haute couture.

Пралин , Фредди

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература

Похожие книги

10 гениев науки
10 гениев науки

С одной стороны, мы старались сделать книгу как можно более биографической, не углубляясь в научные дебри. С другой стороны, биографию ученого трудно представить без описания развития его идей. А значит, и без изложения самих идей не обойтись. В одних случаях, где это представлялось удобным, мы старались переплетать биографические сведения с научными, в других — разделять их, тем не менее пытаясь уделить внимание процессам формирования взглядов ученого. Исключение составляют Пифагор и Аристотель. О них, особенно о Пифагоре, сохранилось не так уж много достоверных биографических сведений, поэтому наш рассказ включает анализ источников информации, изложение взглядов различных специалистов. Возможно, из-за этого текст стал несколько суше, но мы пошли на это в угоду достоверности. Тем не менее мы все же надеемся, что книга в целом не только вызовет ваш интерес (он уже есть, если вы начали читать), но и доставит вам удовольствие.

Александр Владимирович Фомин

Биографии и Мемуары / Документальное
Адмирал Ее Величества России
Адмирал Ее Величества России

Что есть величие – закономерность или случайность? Вряд ли на этот вопрос можно ответить однозначно. Но разве большинство великих судеб делает не случайный поворот? Какая-нибудь ничего не значащая встреча, мимолетная удача, без которой великий путь так бы и остался просто биографией.И все же есть судьбы, которым путь к величию, кажется, предначертан с рождения. Павел Степанович Нахимов (1802—1855) – из их числа. Конечно, у него были учителя, был великий М. П. Лазарев, под началом которого Нахимов сначала отправился в кругосветное плавание, а затем геройски сражался в битве при Наварине.Но Нахимов шел к своей славе, невзирая на подарки судьбы и ее удары. Например, когда тот же Лазарев охладел к нему и настоял на назначении на пост начальника штаба (а фактически – командующего) Черноморского флота другого, пусть и не менее достойного кандидата – Корнилова. Тогда Нахимов не просто стоически воспринял эту ситуацию, но до последней своей минуты хранил искреннее уважение к памяти Лазарева и Корнилова.Крымская война 1853—1856 гг. была последней «благородной» войной в истории человечества, «войной джентльменов». Во-первых, потому, что враги хоть и оставались врагами, но уважали друг друга. А во-вторых – это была война «идеальных» командиров. Иерархия, звания, прошлые заслуги – все это ничего не значило для Нахимова, когда речь о шла о деле. А делом всей жизни адмирала была защита Отечества…От юности, учебы в Морском корпусе, первых плаваний – до гениальной победы при Синопе и героической обороны Севастополя: о большом пути великого флотоводца рассказывают уникальные документы самого П. С. Нахимова. Дополняют их мемуары соратников Павла Степановича, воспоминания современников знаменитого российского адмирала, фрагменты трудов классиков военной истории – Е. В. Тарле, А. М. Зайончковского, М. И. Богдановича, А. А. Керсновского.Нахимов был фаталистом. Он всегда знал, что придет его время. Что, даже если понадобится сражаться с превосходящим флотом противника,– он будет сражаться и победит. Знал, что именно он должен защищать Севастополь, руководить его обороной, даже не имея поначалу соответствующих на то полномочий. А когда погиб Корнилов и положение Севастополя становилось все более тяжелым, «окружающие Нахимова стали замечать в нем твердое, безмолвное решение, смысл которого был им понятен. С каждым месяцем им становилось все яснее, что этот человек не может и не хочет пережить Севастополь».Так и вышло… В этом – высшая форма величия полководца, которую невозможно изъяснить… Перед ней можно только преклоняться…Электронная публикация материалов жизни и деятельности П. С. Нахимова включает полный текст бумажной книги и избранную часть иллюстративного документального материала. А для истинных ценителей подарочных изданий мы предлагаем классическую книгу. Как и все издания серии «Великие полководцы» книга снабжена подробными историческими и биографическими комментариями; текст сопровождают сотни иллюстраций из российских и зарубежных периодических изданий описываемого времени, с многими из которых современный читатель познакомится впервые. Прекрасная печать, оригинальное оформление, лучшая офсетная бумага – все это делает книги подарочной серии «Великие полководцы» лучшим подарком мужчине на все случаи жизни.

Павел Степанович Нахимов

Биографии и Мемуары / Военное дело / Военная история / История / Военное дело: прочее / Образование и наука
100 знаменитых анархистов и революционеров
100 знаменитых анархистов и революционеров

«Благими намерениями вымощена дорога в ад» – эта фраза всплывает, когда задумываешься о судьбах пламенных революционеров. Их жизненный путь поучителен, ведь революции очень часто «пожирают своих детей», а постреволюционная действительность далеко не всегда соответствует предреволюционным мечтаниям. В этой книге представлены биографии 100 знаменитых революционеров и анархистов начиная с XVII столетия и заканчивая ныне здравствующими. Это гении и злодеи, авантюристы и романтики революции, великие идеологи, сформировавшие духовный облик нашего мира, пацифисты, исключавшие насилие над человеком даже во имя мнимой свободы, диктаторы, террористы… Они все хотели создать новый мир и нового человека. Но… «революцию готовят идеалисты, делают фанатики, а плодами ее пользуются негодяи», – сказал Бисмарк. История не раз подтверждала верность этого афоризма.

Виктор Анатольевич Савченко

Биографии и Мемуары / Документальное
Третий звонок
Третий звонок

В этой книге Михаил Козаков рассказывает о крутом повороте судьбы – своем переезде в Тель-Авив, о работе и жизни там, о возвращении в Россию…Израиль подарил незабываемый творческий опыт – играть на сцене и ставить спектакли на иврите. Там же актер преподавал в театральной студии Нисона Натива, создал «Русскую антрепризу Михаила Козакова» и, конечно, вел дневники.«Работа – это лекарство от всех бед. Я отдыхать не очень умею, не знаю, как это делается, но я сам выбрал себе такой путь». Когда он вернулся на родину, сбылись мечты сыграть шекспировских Шейлока и Лира, снять новые телефильмы, поставить театральные и музыкально-поэтические спектакли.Книга «Третий звонок» не подведение итогов: «После третьего звонка для меня начинается момент истины: я выхожу на сцену…»В 2011 году Михаила Козакова не стало. Но его размышления и воспоминания всегда будут жить на страницах автобиографической книги.

Карина Саркисьянц , Михаил Михайлович Козаков

Биографии и Мемуары / Театр / Психология / Образование и наука / Документальное