Иван Васильевич – грозный царь всея Руси

Осенью 1564 г. заполыхало по всей границе. Радзивилл и Курбский с 70-тысячной армией двинулись на Полоцк, корпус Сапеги — на Чернигов, отряды Полубенского атаковали в Ливонии. А хан как раз и дожидался, когда русские полки обратятся на запад. Арестовал вдруг царских послов и бросил 60 тыс. конницы на Рязанщину. Войск здесь почти не было. В своем поместье находились Алексей и Федор Басмановы. Они с дружиной слуг перехватили и разгромили татарскую разведку. От пленных узнали, куда идет орда. Успели прискакать в Рязань, подняли и возглавили жителей. Город изготовился к обороне, отбил ожесточенные атаки крымцев. А потом хан узнал, что к Оке выступили царские рати, и увел свое воинство, нахватав пленников. Ширинский мурза Мамай отстал от основных сил, увлекся грабежами под Пронском, и русская конница накрыла его, 3 тыс. татар перебили, 500 взяли в плен.

Ну а наступления Сигизмунда царь уже ждал. Он рассчитал — после победы под Улой и измены Курбского, знавшего все военные секреты, враг обязательно должен нанести удар. Причем в ближайшее время, пока информация перебежчика не устарела. Иван Васильевич заблаговременно вывел к границе полки казанского царя Симеона, Пронского и Серебряных. В Полоцке к нападению тоже были готовы, оно не стало внезапным. А горожане, всего полтора года находившиеся в составе России, вместе с воинами гарнизона вышли защищать крепость! Следовательно, оценили царскую власть, к королю и панам возвращаться не желали. Приступы отражались, а русские полки, расставленные царем вдоль границы, сразу же пришли в движение по единому плану, заходя литовцам в тыл. Узнав об этом, Радзивилл поспешил отступить. Государевы рати, преследуя его, еще и захватили крепость Озерище.

Под Черниговом войско Василия Прозоровского разбило Сапегу. В Ливонии литовцы одержали победу над Иваном Шуйским и Шереметевым, но когда вторглись на русскую территорию, их отбили от Красного. А воевода Бутурлин с конницей совершил рейд под Венден, Вольмар и Ранненбург, взяв 3 тыс. пленных. Сигизмунд жаждал ознаменовать кампанию хоть какими-нибудь успехами. Он дал Курбскому 15 тыс. солдат и послал на Великие Луки. На королевской службе князь особой доблести не проявил — как и на царской. В бои не вступал, городов не брал, зато разграбил и выжег вокруг Великих Лук все села, храмы, монастыри [491]. Но это был обычный набег. Перерезав безоружных крестьян и нагрузившись добычей, воинство Курбского удалилось обратно. Грандиозная операция Сигизмунда и Девлет Гирея, по сути, завершилась провалом.

Но в запасе у врагов России оставалась еще одна карта. Заговорщики в Москве. И в конце ноября в столице закипела очень активная возня. Съезжались бояре, хотя они обычно зимовали в своих вотчинах. Но стали вдруг собираться и церковники. Летописец отметил, что «на Москве тогда быша Афонасий митрополит всеа Русии, Пимин архиепископ Великаго Новгорода и Пьскова, Никандр архиепископ Ростовский и Ярославский и ины епископы и архимандриты и игумены, и царевы и великаго князя бояре и околничие и все приказные люди» [492]. Фактически собирались Боярская дума и Освященный Собор — но не весь, а его оппозиционная часть. И.Я. Фроянов, очень детально проанализировавший эти события, пришел к справедливому заключению — готовился переворот [493].

Действия заговорщиков были согласованы с зарубежными кругами. В одном из западных летописцев приводится свидетельство, что в это время «многие знатные люди собрали в Литве и Польше немалую партию и хотели с оружием идти против царя своего» [494]. Очевидно, речь шла об эмигрантах и перебежчиках, ожидавших сигнала, чтобы двинуться в Россию с отрядами. Какой намечался сценарий, мы можем судить только предположительно. Возможно, разные группировки оппозиции разрабатывали собственные планы. Вероятно, митрополит и «умеренная» часть духовенства и бояр, недовольных Иваном Васильевичем, замыслили созвать совместный церковно-государственный Собор и предъявить царю требование об отречении. Добиться его пострижения в монахи, передав престол малолетнему сыну при регентстве Владимира Старицкого и бояр.

Для радикальных крамольников более надежным было убийство, и не исключено, что такую попытку уже предприняли. Так, в источниках упоминается, что как раз после событий конца 1564 г. у царя наблюдалось выпадение волос на голове и бороде [495]. А это признак отравления ртутью — так же травили Анастасию. Известно и то, что Иван Васильевич после тех же событий стал принимать лекарства только из рук нового приближенного, Вяземского. Значит, получил основания для опасений. Да и вообще раньше о лекарствах не упоминалось, государь был здоров, они не требовались. Перебежчики Таубе и Крузе подтверждали — царь знал, что бояре «стремятся лишить его жизни, уничтожить его, подобно тому, что случилось с благочестивой, почившей в Бозе царицей» [496].