Иван Васильевич – грозный царь всея Руси

Был созван Освященный Собор, причем для его подготовки Пимен три месяца провел в Москве! Филиппа судила не светская власть, а церковная [553]. Конечно, царь мог бы взять его под покровительство. Но он же сам обязался не вмешиваться в церковные дела. Сыграли роль и наушничество, клевета. Если митрополит — оппозиционер, выгораживать его было нелепо. Но и судить его Иван Грозный не стал. Документы Собора утрачены, но известно, что епископы по разным вопросам сами обращались к царю. Он в заседениях не участвовал. Мало того, обвинение в измене Иван Васильевич отвел! Потому что такие обвинения должен был разбирать светский суд и сам государь. Известный агиограф начала ХХ в. Г.П. Федоров (очень предвзято относившийся к Грозному) с некоторым удивлением отметил: «Что касается чисто политических обвинений, соучастия в боярских заговорах, напр., то о них мы ничего не слышим: вероятно, ограничились винами чисто церковного характера» [553].

Обвинителями выступали те же Пимен Новгородский, Филофей Рязанский, Пафнутий Суздальский, а свидетелями — игумен Паисий и 10 соловецких монахов, привезенных комиссией. Филиппа попытались обвинить даже в содомском грехе, уговорили дать показания молоденького иподиакона. Но сочувствовавший митрополиту эконом Успенского собора Харлампий взялся допрашивать мнимого пострадавшего, и тот устыдился. Признался, что солгал, что его заставили угрозами [554]. Хотя хватило и остального. Собор постановил низложить митрополита и лишить священства. А Басмановы постарались оформить это как можно более унизительно — 8 ноября 1568 г. в Успенском соборе прямо во время праздничной службы зачли какие-то «ложные книги», сорвали с Филиппа облачение, гнали его метлами и увезли в темницу Богоявленского монастыря. Впоследствии запустили сплетню, будто царь в гневе казнил всех Колычевых, а заключенному послал отрубленную голову его брата Михаила [555]. Но это очередная ложь. Двое Колычевых остались в ближайшем окружении государя, в Опричной думе. А брат Михаил с «отрубленной головой» жил еще три года и умер своей смертью [556].

Если же от клеветы перейти к фактам, то Освященный Собор потребовал смертной казни Филиппа. Для этого нужно было предать его светскому суду, но он не состоялся — Иван Грозный приговор не утвердил. Не духовенство смягчало гнев царя, а наоборот! Он смягчил приговор, сослал Филиппа в Тверской Отрочь монастырь, назначил содержание 4 алтына в день [557]. Для узника это была очень большая сумма, 43 рубля 20 копеек в год — стрелец получал 4 рубля в год, придворный невысокого ранга 5–10 рублей [558]. 11 ноября Филиппа из Богоявленского монастыря еще раз привезли на собор, объявили приговор. То есть, три дня царя уговаривали на светский суд и казнь. Но не уговорили.

Однако Басмановы отправили надзирать за Филиппом своего человека, пристава Стефана Кобылина. Он ужесточил режим содержания, превратил ссылку в тесное заключение и изолировал святителя от внешнего мира. И все-таки реализовать свои планы оппозиция не смогла. Пимену митрополичий престол не достался. Иван Грозный еще не знал, что он — второе лицо в заговоре, но видел в нем карьериста и интригана. На пост митрополита он провел архимандрита Троице-Сергиева монастыря Кирилла.

Глава 25

Схватка становится глобальной

В середине XVI в. Ватикан набрал огромную силу. С ним переплелись крупнейшие банковские дома Европы: Фуггеры, Медичи, Сакетти, Барберини и др. Была принята программа Контрреформации — она подразумевала не только противодействие протестантам, но и католическую экспансию по всему Земному шару. С 1540 г. действовал орден иезуитов. Он стал первой в мире профессиональной международной спецслужбой. В странах Азии, Африки, Америки иезуиты становились миссионерами. В католических государствах они старались занять места советников и духовников при монархах, подправляли их политику в нужное русло. В протестантских государствах выступали шпионами, организовывали мятежи. Неугодные фигуры устранялись руками убийц.

Такая борьба кипела в Англии. Как раз иезуиты сумели посадить на престол Марию Тюдор. После ее смерти и переворота сделали ставку на двоюродную сестру королевы Елизаветы — шотландскую королеву Марию Стюарт. Один за другим в Англии вспыхивали мятежи, возникали заговоры. Однако дорвавшиеся до власти «новые люди» оказались серьезными противниками. Государственный секретарь Френсис Уолсингем создавал собственную сеть международной разведки и контразведки [559]. Заговоры раскрывали и карали самым жесточайшим образом. (По британским законам, за измену полагалась «квалифицированная казнь» — преступника вешали не до смерти, приводили в чувство, заживо потрошили, четвертовали и лишь напоследок рубили голову.)