Из блокнота Николая Долгополова. От Франсуазы Саган до Абеля

Сначала с возвращением в СССР ничего не получалось, хотя и письма Капице из Кремля писали, и посланцев всяческих засылали. Но Петр Леонидович в Советский Союз не собирался. Понимал, к чему у нас катится. И вождь прикрикнул, чтоб вернули. Приказ повесили на Фишера. Для него задание нетипичное: со своими, с советскими, как и полагается нелегалу, он не работал. И Фишер, дочке он в этом признался без всякой радости и гордости, упрямца уговорил. Встречался, нажимал на то, что ждет Петра Леонидовича Капицу в Москве огромная и захватывающая работа над новым, чрезвычайно ответственным делом. Может, нечто, связанное с атомом? И Капица вернулся.

И хотя Капицу за границу больше не выпускали, он злобы на Вили не таил, хорошие отношения сохранились. Когда 31 декабря 1938-го Фишера уволили из органов, он сначала был вообще без работы, а потом два года — вкалывал на заводе. Больше никуда опального не брали. Капица, который никого не боялся, был связан с Патентным бюро, и Фишер именно через него получал переводы, что в наступившей голодной жизни очень помогало. Уволенного чекиста это искренне радовало и удивляло. Многие от него тогда отвернулись. Но не Капица.

До сих пор спорят: почему и за что уволили лучшего радиста-нелегала Фишера? Но сам вопрос поставлен некорректно. Он в ином: как разведчик вообще уцелел? Начался в стране террор, и в этой кровавой волне, всю страну залившей, расстреливали сотни тысяч. Волна, от которой не скроешься, накрывала всех и вся. Масштабы поражают. Убирали верхушку, лучших людей. Странно предполагать, будто кто-то старался сохранить в этом месиве нашу разведку. Перед самой войной на год-два закрывались за границей резидентуры. Чекисты в лучшем случае по лагерям — по тюрьмам, их иностранные агенты — в недоумении и простое.

Опытнейший резидент Орлов (Фельдбин) ситуацию оценил верно. Прожженный и циничный профессионал все прочувствовал, предвидел, вычислил. И — спасся. Когда люди Сталина вызвали его на встречу, он написал письмо вождю. Обещал никого не выдавать в обмен на то, что его родственников в СССР не станут преследовать. Уехал из Европы в США, где достать его было для ЧК гораздо труднее. И пришлось Сталину сыграть на сей раз по чужим правилам. Орлова не трогали, нашли в США и вышли на него только после Великой Отечественной войны.

Орлов знал почти всех сотрудников закордонных резидентур. И до войны, заметьте, до, а не после, никого из разведчиков и агентов в зарубежье с его подачи не арестовывали. Можно сказать, слово сдержал. Но те, кто поет беглецу осанну, забывают, какой нужный для палачей повод для расстрелов коллег-разведчиков дал Орлов: все, кто работал там, — предатели, негодяи, перерожденцы. И развернулась жесточайшая кампания против своей же разведки.

И как посмели чекисты не распознать предателя в собственных рядах! Это напрямую относилось и к Фишеру, долго проработавшему с Фельдбиным за границей. Так что простите, но официальное увольнение Вильяма Генриховича видится мне просто чудотворным спасением.

Орлов, самоуверенный, к своим сотрудникам относившийся с презрением, даже сесть им в своем присутствии никогда не предлагавший, до какой-то поры удачливый, проживал в Штатах государственные деньги — наши, из резидентуры прихваченные, и подкидываемые ему американцами.

Так и не состоявшийся разведчик Кирилл Хенкин, эмигрировавший из СССР сначала в Израиль, потом в США, а оттуда в Германию действительно в военные годы дружил с Абелями — настоящим Рудольфом и взявшим его имя Фишером. В своей книге о Вильяме Генриховиче «Охотник вверх ногами» Хенкин с уверенностью пишет, что одной из задач Вильяма Фишера в Штатах была «проверка» Орлова. Подал бы тот голос после ареста «полковника Абеля», значит, все-таки Орлов предатель…

В эту версию, естественно, не верю. Да, Орлов был действительно единственным в США человеком, который знал в лицо обоих — Фишера и Абеля. Так что мог и сказать что-то после ареста Вильяма Генриховича в 1957 году в Нью-Йорке. Но не сказал, вроде как промолчал. Именно вроде как. Потому что есть свидетельства: американцы на Орлова вышли, и он признался, будто видел человека, похожего на полковника Абеля, в коридорах Лубянки. Понимай как хочешь. Но чтобы Фишеру ставить себя под арест ради проверки, это уже полная чушь, в которую хотелось верить Хенкину, надеявшемуся, что его книга «Охотник вверх ногами» с такой вот оригинальной версией станет бестселлером.

После войны Орлова в США советская разведка разыскала. Была сделана неудачная попытка его перевербовать. Он и не думал соглашаться. Принялся мало-помалу называть в книгах имена советских разведчиков, ему известных. Даже намекнул, будто в самую верхушку английского истеблишмента проникли несколько советских агентов. Явный намек на «Кембриджскую пятерку». К счастью, британцы Орлова не поняли. Называть Орлова-Фельдбина честным человеком я бы ни в коем случае не стал. Изворотливым — да.