Из блокнота Николая Долгополова. От Франсуазы Саган до Абеля

Но был же не менее серьезный момент в их успешной карьере, когда работа Вартанянов «в особых условиях», начатая в 1950-х годах, могла завершиться не во второй половине 1980-х, а гораздо раньше. И не было бы Геворку Андреевичу присвоено закрытым указом и на чужую фамилию звание Героя Советского Союза. И многие чужие секреты так и остались бы неразгаданными. В … году советская легальная резидентура, скажем, в крупной стране Западной Европы, презрев некие правила и законы, вышла на находившегося в стране разведчика Анри. Обычно нелегалы если и общаются с кем-то из соотечественников, то только со своими сподвижниками по штучной профессии, а уж никак не с посольскими.

Однако повод, как был уверен местный легальный резидент, оказался серьезным. В результате отличной работы одной из его служб было перехвачено тревожнейшее сообщение. За Вартаняном началась охота. Не ясно, каким образом, но человек, исключительно схожий, по описанию полиции, с Анри, попал под подозрение в совершении серьезного преступления. И потому, нарушив правила, люди советского резидента назначили ему срочную встречу прямо на знаменитой городской площади. Вартанян, недовольный этим странным вторжением в наглухо закрытый нелегальный мир, не имел права отказаться. Пришел и опытным своим взглядом сразу засек резидента плюс двух типично наших здоровенных парней, начальника прикрывавших, да еще и стоящую — пусть вдалеке, машину с советским дипломатическим номером.

Резидент приказал срочно проехать в посольство. А оттуда Вартаняна уже доставили бы в сопровождении генерального консула, однако тайно, в аэропорт: успели приготовить и билет на Москву.

И Вартанян, уверенный в себе, посмел ослушаться приказа. Объяснил старшему по званию резиденту, что это — недоразумение, которое вскоре разъяснится. А он не собирается бросать налаженную, дающую результаты работу и вдобавок жену, находившуюся в другой стране. Посоветовал посольскому не светить его, побыстрее убрать двух типичных «ребят» и набраться спокойствия. А впредь не назначать таких рандеву поблизости от посольства.

На всякий случай Геворк Андреевич колесил по городу до позднего вечера: никаких хвостов. Вечером вернулся в свой хостел, именно так — ни в какой не отель. И совсем успокоился, когда там ему передали повестку с требованием через два дня явиться в ближайший полицейский участок.

Я этого не понял. Как успокоился, когда вызывают в полицию? Вартанян усмехнулся: захотели бы взять, арестовать, никакого вызова не потребовалось бы. Схватили бы без всяких повесток. А тут у него истекал вид на жительство, надо бы и продлить.

Ну что же все-таки тогда произошло? Редчайшее, как выяснилось позже, совпадение. Человек, похожий по приметам на Вартаняна, совершил уголовное преступление. Его приметы были разосланы по всем полицейским участкам, вскоре преступника арестовали. Но дрогни Вартанян, и хотевший «как лучше» советский резидент в крупной европейской столице «спас» бы нелегала, закрыв его в целях излишней безопасности навечно в Москве. Если бы в тот раз нервы сдали, Анри и Анита много бы чего не сделали. И Вартанян бы не стал Вартаняном и первым героем-нелегалом.

Кстати, все наши беседы, все публикации Геворк Андреевич визировал сам, без всякого начальства. Мы занимали свои традиционные места, и начиналось чтение вслух в его неторопливом исполнении. Иногда он поглядывал на свою Гоар. И она, очень осторожная, переспрашивала: «Жора, это тоже можно?» И Вартанян, как правило, кивал: «Теперь — да. Точно можно».

Гоар Левоновна на профессиональные темы говорила неохотно. А о каких-то житейских, порой комичных случаях, имеющих к разведке отношение относительно косвенное, рассказывала с удовольствием. Например, любила вспоминать, как на первых порах вживания в новый образ, еще в «промежуточной» стране, она надолго задержалась в парикмахерской. И, расслабившись под сушилкой для волос в обществе таких же уже подстриженных, но не высушенных дам, увидела через большое окно заждавшегося и чуть заскучавшего мужа. Воскликнула по-женски, инстинктивно и, главное, по-русски: «Жора, я сейчас!» Муж исчез, потом шутил, что на всякий случай искал пути к отходу. А Гоар Левоновна осмотрела ряд женщин, сидевших под здоровенными — в те времена — фенами. Никто ничего и не услышал. Пронесло.

Особых поправок в наш текст Геворк Андреевич не вносил: иногда ограничивался коротким вычеркиванием. А вот эпизод с тем, как незнакомый резидент чуть не отправил по ошибке Вартаняна домой, мы переписывали вместе и тщательно. Я поинтересовался, в чем мой прокол. Переглянувшись с Гоар, Геворк Андреевич широко улыбнулся: «Совсем не прокол. Вы догадались, где и в каком месте все происходило. Точно привели мои описания. Но если догадались вы, то к этому могут прийти и другие. А чтобы этого не произошло, мы изменили детали».