Избранные труды

Наказуемость неосторожности следует, таким образом, с одной стороны, сузить за счет последствий дозволенных действий. Так, например, не привлекается к ответственности хирург, производящий операции, дающие даже 50 % смертности, а также директор автомобильного завода, выпускающий автомобили и знающий, что на каждую тысячу легковых машин в год бывает один смертный случай. Но надо карать за последствия неосторожных действий, например, когда имеет место спуск нечистот в реку или загрязнение воздуха, влекущие за собой для общества тяжелые последствия, хотя бы те лица, которые отдают соответствующие распоряжения, в результате отсутствия необходимых знаний не могли осознавать вред, который они причиняют.

Представляется поэтому необходимым исключить из определения неосторожности и даже умысла случаи, когда имеет место социально дозволенное действие, совершая которое субъект предусматривает возможность наступления абстрактных вредных последствий.

Наказуемость неосторожности следует, однако, с другой стороны, расширить за счет усиления требований к лицам, берущимся за выполнение опасных функций. Тот, кто садится за руль автомашины, кто берется за управление атомным реактором, кто проводит опасный эксперимент, должен обладать соответствующими знаниями и быть способным к соответствующим действиям.

Мы полагаем необходимым также обратить внимание при определении неосторожности на субъективные возможности и знания конкретного лица, ибо то, чего можно требовать от человека в условиях современной техники, зависит: 1)от знаний этого человека; 2) от его психических особенностей (быстрота реакции, способности и т. д.); 3) от особенностей конкретного случая.

При рассмотрении понятия неосторожности (как небрежности, так и самонадеянности) следует обратить внимание на то, что стремление ряда авторов, в особенности в последние годы, обосновать вину отрицательным отношением к сознаваемым общественно опасным последствиям не выдерживает критики и при проверке в реальной жизни оказывается несостоятельным. Так, например, К. Ф. Тихонов утверждает, что «отрицательное отношение лица к интересам общества… представляет собой то общее, что объединяет умысел и неосторожность».[1095] Однако, не говоря уже о небрежности,[1096]

и при самонадеянности далеко не всегда имеется отрицательное отношение лица к интересам общества, напротив, субъект очень часто действует в интересах общества. Экспериментатор, хирург, применяющий новый метод операции, врач, использующий новое, еще не апробированное лекарство, инженер, применяющий новый метод монтажа, и т. д. в очень большом числе случаев субъективно действуют в интересах общества, и отвечают они вовсе не потому, что субъективно были антиобщественно настроены.

В этой связи особое значение приобретает разработка проблемы смешанной формы вины (которую, к сожалению, у нас отдельные авторы до сих пор вообще отрицают), ибо типичным для деяний, связанных с экспериментированием, использованием опасных новых средств и т. п., являются умышленное совершение деяния (часто с социально полезными целями) и непредвидение или предвидение, а иногда и сознательное допущение вредных последствий (как абстрактных, так и конкретных). На основе разработки этой проблемы должен быть теоретически и законодательством разрешен вопрос о допустимом соотношении социально полезной или во всяком случае дозволенной обществом цели, которая имеет место при совершении деяния, и наступившим вредом, или вредом, который мог наступить.

Вовсе не всякое опасное и рискованное действие субъекта надлежит рассматривать как неосторожное. Такая оценка далеко не всегда будет правильна, даже если бы было установлено, что субъект не только мог и должен был знать об опасных последствиях, которые связаны с его деятельностью, но и то, что он сознавал возможность их наступления. Если бы вопрос был решен иначе, то всякая творческая деятельность в обществе была бы невозможна и всякая инициатива была бы убита.

В литературе (Фрей в Швейцарии, Циприан в Польше) существуют и другие точки зрения. Отдельные авторы полагают, что «в техническую эру» надо вернуться к объективной ответственности и карать за само поставление в опасность (примерно как в ст. 59^3в УК РСФСР 1926 г.).

Сейчас представляется еще более обоснованной, чем ранее, необходимость определения неосторожности в форме небрежности таким образом, чтобы ответственность имела место как в случаях, когда человек мог предвидеть наступление общественно опасных последствий, так и в случаях, когда он должен был их предвидеть.