Избранные труды

В истории общества и сейчас преступники всегда использовали и используют новейшую технику и новейшие достижения науки в своих преступных целях. Какие имеются основания полагать, что это не будет иметь места, или уже не имеет места, с новейшими достижениями в области медицины и биологии. Отдельные лица идут на тягчайшие преступления для достижения значительно менее заманчивых целей, чем жизнь и здоровье; какие имеются основания полагать, что открывающиеся в этой области возможности преступниками использованы не будут?

Необходимо правовое регламентирование наиболее актуальных уже сейчас вопросов о том, когда должна и когда не может предприниматься реанимация, кто должен решать эти вопросы (отдельное лицо или консилиум), когда могут прекращаться попытки реанимации, с чьего согласия, по чьему разрешению; можно ли распоряжаться органами человека после клинической смерти и без реанимации (живое сердце) и т. д.

Возникают также и чисто юридико-догматические вопросы. Например, что такое «смертельное ранение»? Если человеку было нанесено тяжкое телесное повреждение и наступила клиническая смерть, но в результате реанимации человек был возвращен к жизни, то как должно быть квалифицировано действие виновного – как оконченное убийство или как покушение на убийство, как тяжкое телесное повреждение, повлекшее за собой смерть, или просто как тяжкое телесное повреждение? Э. Ф. Побегайло полагает, что «в случае причинения состояния клинической смерти, если будет осуществлено оживление организма потерпевшего, действия виновного должны рассматриваться как покушение на убийство».[1127]

Мы полагаем, таким образом, что при решении изложенных выше и очень важных для общества и каждого человека вопросов право должно исходить из того, что для врача:

1) недопустимо спасение жизни одного человека за счет жизни другого;

2) жизнь всех людей равноценна;

3) жизнь человека, который должен вскоре умереть, охраняется правом так же, как и жизнь всякого другого человека;

4) любое экспериментирование на людях допустимо только с их согласия;

5) крайняя необходимость не исключает противоправности деяний, если они причиняют вред жизни, здоровью, телесной неприкосновенности человека, но может иногда исключить их наказуемость;

6) трансплантация тканей и органов как живых людей, так и трупов допустима только с согласия, данного при жизни, или с согласия родственников умершего после его смерти.

Некоторые вопросы международного уголовного права[1128]

Проблемы международного уголовного права и ранее обращали на себя внимание как специалистов-криминалистов, так и теоретиков в области международного права. Возникнув в конце XIX в., международное уголовное право находилось и в начале XX в., как писал Лист, «еще в зачаточном состоянии»[1129]. Но даже и сейчас, когда эти проблемы становятся все более и более актуальными, большинство вопросов международного уголовного права находится еще в процессе разработки.

Основными в международном уголовном праве в XIX в. были вопросы о действии уголовного закона в пространстве, об экстерриториальности, о выдаче преступников и праве убежища, что и нашло выражение в ряде теоретических определений.

Так, Траверс считал, что «…международное уголовное право состоит из совокупности правил, которые имеют одну из следующих целей: 1) указать применимый закон или применимые законы; 2) определить последствия, которые должны быть признаны либо из карательных законов, установленных в другой стране, либо из актов, совершенных в сфере действия этих законов; 3) решить, может ли быть и должна ли быть конкуренция в вопросах репрессии между властью, подчиненной другой стране, и, если представится случай, установить элементы объединенного соглашения»[1130]

.

По мнению Пелла, «Международное уголовное право охватывает совокупность материальных и процессуальных правил, которыми руководствуются для осуществления репрессии в отношении действий, совершенных государствами или отдельными личностями и по своей природе нарушающих международный порядок и гармонию между народами», и является «совокупностью юридических правил, которые определяют случаи, когда Лига наций может карать государство или личность, нарушившие международный публичный порядок»[1131]. По мнению Бузеа, «Международное уголовное право – это совокупность карательных положений, особенность которых заключаются в выявлении международной воли наций, которые установлены определенными международными органами путем обсуждения и одновременно определяют обязательные для государств, его заключивших, и для тех, кто примыкает к ним в дальнейшем, понятия международных уголовных нарушений, соответствующие им санкции и порядок их преследования»[1132].

Таким образом вопрос о предмете международного уголовного права сводится к нормам, регулирующим отношения в области действия закона в пространстве, и к нормам определяющим понятие международного преступления.