Изгоняющий дьявола. Знамение. Дэмьен

Катерина закрыла глаза, и на ее лице появилась мечта­тельная улыбка.

— Это Нью-Джерси, правда? — прошептала она.—А там, на том холме, не наша ли маленькая ферма? Та самая, на ко­торой мы работаем?

— Это очень большой холм, Кэти.

— Я знаю. Знаю. Нам никогда через него не перейти. Поднялся легкий ветерок и зашевелил листву под ними. Торн и Катерина молча наблюдали, как солнечные зайчики бегают по их лицам.

— Может, Дэмьен сумеет,—прошептал Джереми.—Мо­жет быть, он станет процветающим фермером.

— Вряд ли. Он весь в тебя.

Торн не ответил.

— Это правда,—продолжала Катерина.—Как будто я во­обще не имею с ним ничего общего.

Торн приподнялся и посмотрел на ее погрустневшее лицо.

— Почему ты так говоришь?

Она пожала плечами, не зная, как это объяснить.

— Он очень самостоятельный. Похоже, ему вообще ни­кто не нужен.

— Так только кажется.

— Он не привязан ко мне, как обычно ребенок привязы­вается к матери. А ты любил свою мать?

- Да.

— А свою жену?

Их глаза встретились, и он погладил ее по лицу. Катери­на поцеловала его руку.

— Я не хочу отсюда уходить,—прошептала она.—Я хочу лежать так всю жизнь.

— Знаешь, Кэти,—произнес Торн после долгого молча­ния,—когда я увидел тебя в первый раз, я подумал, что ты самая красивая женщина на свете.

Она благодарно улыбнулась.

— Я до сих пор так думаю, Кэти,—прошептал он. —До сих пор.

— Я люблю тебя,—сказала Катерина.

— Я очень люблю тебя,—ответил Джереми.

Она сжала губы, в глазах заблестели слезы.

— Я даже хочу, чтобы мы с тобой больше ни о чем не говорили. Я хочу запомнить сказанное только что.

Когда она снова открыла глаза, было уже темно.

Они вернулись в Пирфорд поздно, в доме все уже спали. Супруги разожгли огонь в камине, налили себе вина и сели рядом на мягкую, обитую кожей кушетку.

— А чем мы будем заниматься в Белом доме? — спросила Катерина.

— Он очень далеко.

— А любовью там можно заниматься?

— Почему бы и нет?

— А не будет ли это противно в спальне Линкольна?

— Противно?

— Что мы такие низменные.

— В спальне Линкольна?

— Прямо на его кровати!

— Ну, он, наверное, подвинется.

— О, он может к нам присоединиться.

Торн засмеялся и прижал ее к себе.

— Придется еще как-то привыкать к туристам,—доба­вила Катерина.—Они проходят через спальню Линкольна три раза в день.

— А мы запрем дверь.

— Нет, так не пойдет. Вот что: будем брать с них допол­нительную плату!

Он опять засмеялся, довольный ее хорошим настроеним.

— Взгляните сюда,—продолжала дурачиться Катери­на.—Посмотрите, как президент трахает свою жену.

— Кэти!

— Кэти и Джерри вместе. Старик Линкольн переворачи­вается в гробу.

— Что это на тебя нашло? — попытался урезонить жену Торн.

— Ты.

Она засмеялась, и Торн присоединился к ней. И этот день, и эта ночь были именно такими, о которых она мечтала всегда.

Следующий день начался прекрасно. К девяти часам утра Торн был уже одет для посещения венчания и весело спу­скался в гостиную.

— Кэти! —позвал он.

— Еще не готова,—раздался из ванной ее голос.

— Мы опоздаем.

— Наверняка.

— Они будут ждать нас, поэтому поторопись.

— Я стараюсь.

— Дэмьен уже одет?

— Надеюсь, что да.

— Я не могу опаздывать.

— Попроси миссис Гортон приготовить тосты.

— Я не хочу завтракать.

— Я хочу.

— Лучше поторопись.

Гортон уже подал лимузин к подъезду. Торн вышел на улицу и жестом попросил его подождать еще немного, по­том быстро вернулся на кухню.

Катерина вышла из комнаты, на ходу завязывая пояс на белом платье, и направилась в комнату Дэмьена, громко говоря:

— Пошли, Дэмьен! Все уже готовы!

В комнате мальчика не было. Она услышала плеск воды в ванной, быстро прошла туда и вскрикнула от негодования:

Дэмьен все еще сидел в ванной, а миссис Бэйлок продолжала его мыть.

— Миссис Бэйлок,—грозно сказала Катерина,—я проси­ла вас, чтобы мальчик был одет не позднее...

— Если вы не против, мэм, я думаю, что ему лучше пой­ти погулять в парк.

— Я сказала, что мы собираемся взять его с собой в цер­ковь!

— Церковь — неподходящее место для маленького маль­чика в такой солнечный день.

Женщина улыбалась. Очевидно, она не понимала всей серьезности положения.

— Уж вы простите,—Катерина старалась говорить спо­койно,—но нам очень важно быть в церкви.

— Он еще очень мал для церкви. Он там будет ша­лить,— настаивала на своем миссис Бэйлок.

— Вы, кажется, не понимаете меня? — твердо сказала Ка­терина.—Я хочу, чтобы он поехал с нами в церковь.

Миссис Бэйлок напряглась, оскорбленная тоном Катери­ны. Ребенок тоже почувствовал неладное и придвинулся по­ближе к няне, а та, сидя на полу, смотрела снизу вверх на его мать.

— Он раньше бывал в церкви? — спросила миссис Бэй­лок.

— Я не понимаю, какое это имеет значение...

— Кэтти!!— закричал Торн.

— Иду! — отозвалась она и строго посмотрела на женщи­ну, но та ответила точно таким же взглядом:

— Извините, что я высказываю свое мнение, но неужели вы думаете, что четырехлетний ребенок поймет церковный обряд церемонии католического венчания?

У Катерины перехватило дыхание.

— Я католичка, миссис Бэйлок, и мой муж —тоже!

— Кому-то надо быть католиками,—отпарировала жен­щина.

Катерина стояла, окаменев от внезапного нападения.