Изгоняющий дьявола. Знамение. Дэмьен

У Карраса подкатил комок к горлу, и он молча вышел из спальни. Кофе? Да, он хотел бы выпить чашечку кофе. Но еще больше ему хотелось принять душ, побриться и пере­одеться.

Он вышел из дома, пересек улицу, вошел в подъезд и от­крыл дверь в свою комнату... Но как только он увидел свою постель...

Забудь о душе. Поспи. Хотя бы полчаса.

Едва он протянул руку к телефону, собираясь попросить, чтобы его разбудили через тридцать минут, как телефон за­звонил сам.

— Да, я слушаю,—хрипло сказал он.

— Вас ожидают, отец Каррас. Некий мистер Киндерман.

Задумавшись на секунду, Каррас ответил:

— Пожалуйста, скажите ему, что я сейчас выйду.

Повесив трубку, Каррас заметил на столе пачку сигарет «Кэмел». В ней торчала записка Дайера:

«В часовне нашли ключ от клуба Плейбой. Не твой ли, случаем? Можешь взять его в приемной».

Каррас равнодушно отложил записку, переоделся в чи­стое белье и вышел из комнаты, забыв захватить сигареты.

В приемной он увидел Киндермана, увлеченного переста­новкой цветов в большой вазе. Детектив, держа в руке розо­вую камелию, повернулся к Каррасу.

— А, святой отец! Отец Каррас! —Лицо детектива при­няло выражение озабоченности. Он быстро воткнул цветок на прежнее место и подошел к Каррасу.

— Вы ужасно выглядите! В чем дело? Вот к чему приво­дит бег по стадиону! Бросьте вы это! Послушайтесь меня!

Он взял Карраса за локоть и потянул его на улицу.

— У вас есть время? — спросил Киндерман, когда они вы­шли из приемной.

— Очень мало,—пробормотал Каррас.—А что случи­лось?

— У меня к вам небольшой разговор. Мне нужен ваш со­вет. Простой совет, ничего более.

— Какой совет.

— Одну минуточку.—Киндерман махнул рукой.—Давай­те прогуляемся, подышим воздухом. Это так полезно.—Он повел иезуита через Проспект-стрит. — Посмотрите-ка вон ту­да. Как красиво! Просто великолепно! Нет, ей-Богу, вы плохо выглядите,—повторил он.—Что случилось? Вы не больны?

«Когда же он поймет, что происходит?» — подумал про себя Каррас, а вслух произнес:

— У меня много дел.

— Тогда отложите их,—засопел детектив.—Притормо­зите немного. Отдохните. Кстати, вы видели балет Большого театра? Они выступают в Уотергейте.

— Нет.

— И я не видел. Но мне очень хочется. Балерины так изящны... Это очень красиво!

Они прошли еще немного. Каррас взглянул в лицо Кин- дерману, который в задумчивости смотрел на реку.

— Что вы задумали, лейтенант? — спросил Каррас.

— Видите ли, святой отец,—вздохнул Киндерман.— У меня появилась проблема.

Каррас мимолетом взглянул на закрытое ставнями окно Реганы.

— Профессиональная проблема?

— Частично... только частично.

— Что случилось?

— Ну, в общем...—Киндерман замялся.—В основном это проблема этики. Можно сказать так... Отец Каррас... во­прос...—Детектив повернулся и, нахмурившись, прислонился к стене здания.—Я ни с кем не мог поговорить об этом, да­же со своим капитаном, понимаете... Я не мог рассказать ему. Поэтому я подумал...—Его лицо неожиданно оживи­лось.—У меня была тетка... Это очень смешно. В течение многих лет она была просто в ужасе от моего дяди. Никогда не осмеливалась сказать ему слово; даже боялась взглянуть на него. Никогда! Поэтому когда она сердилась на него из-за чего-то, то пряталась в шкаф в своей спальне, и там, в темно­те,—вы мне не поверите! —в темноте, среди одежды и мо­ли, она ругалась. Ругалась! —на дядю! —в течение двадцати минут! И говорила все, что она о нем думает! Когда ей стано­вилось легче, она выходила из своего шкафа, шла к дяде и целовала его в щечку. Как вы считаете, отец Каррас, это хо­рошо или плохо?

— Очень хорошо,—ответил, улыбаясь, Каррас.—Так что же, сейчас я ваш шкаф? Это вы имели в виду?

— В какой-то степени.—Киндерман в задумчивости по­смотрел вниз.—В какой-то степени. Только здесь дело более серьезное, отец Каррас.—Он немного помолчал, затем доба­вил:—И шкаф должен говорить.

— У вас есть сигареты? — спросил Каррас. У него дрожа­ли пальцы.

— В моем состоянии еще и курить?

— Ах, да... Конечно, нет...—пробормотал Каррас, при­жимая ладони к стене. Перестаньте дрожать!

— Ну и доктор! Вы все еще сводите бородавки лягушка­ми, доктор Каррас?

— Жабами,—мрачно ответил Каррас.

— Вы что-то сегодня совсем не в духе,—обеспокоился Киндерман.—Что-нибудь случилось?

Каррас молча покачал головой и тихо произнес:

— Продолжайте.

Детектив вздохнул и посмотрел на реку.

— Я говорил...—Он засопел, потом почесал лоб боль­шим пальцем.—Я говорил, что... Ну, давайте предположим, что я работаю над одним делом, отец Каррас. Речь идет об убийстве.

— Дэннингс?

— Нет, я говорю чисто гипотетически. Считайте, что вы об этом ничего не знаете. Ничего.

Каррас согласно кивнул.