Извините, я опоздала. На самом деле я не хотела приходить. История интроверта, который рискнул выйти наружу

Я подскакиваю и смотрю в темные глаза Александроса, много путешествующего симпатичного парня из Греции с завидно тонкими лодыжками.

— «Талантливый мистер Рипли!»

Я продолжаю двигаться, все быстрее и быстрее. Я смотрю в глаза нашей преподавательнице.

— «Умница Уилл Хантинг!» — кричу я ей в лицо.

— Да! — ошеломленно отвечает она.

— «Шулера!» — говорю я, радуясь, что вспомнила этот фильм, девушке по имени Эллисон.

— Но я никогда его не смотрела, — возражает Эллисон.

С этим сложнее.

— Тебе понравится! — говорю я ей.

Я быстро обегаю всех людей в аудитории. «Марсианин»! «Превосходство Борна»! «Отступники»! «Ультиматум Борна»! «Спасти рядового Райана»! Я бегу к последнему однокурснику. Я назвала все фильмы Мэтта Дэймона? Остался ли хоть еще какой-то?

— Мы купили зоопарк! — торжествующе кричу я, подняв руки вверх.

Моих однокурсников смутило последнее название.

— Ну, это же фильм. Нет, вы правы, никто никогда его не смотрел. Посмотрите!

А потом я кланяюсь и сажусь на свое место, вымотавшись. Группа выглядит ошеломленной — то ли от моих экстрасенсорных способностей, то ли от того, что я кричала прямо им в лица. Я и сама немного ошеломлена. Меня не трясет, я не чувствую себя слишком странно или уязвимо — и я не понимаю, почему.

Шоу талантов продолжается. Парень по имени Том жонглирует. Другой отжимается со стаканом воды на голове. Затем один из самых тихих людей во всей группе, Эллисон, встает. Она делает глубокий вдох. Пауза. А потом она открывает рот. И затягивает самую душераздирающую песню — Boyz II Men «I’ll Make Love To You». К концу выступления часть из нас раскачивается на своих местах и медленно хлопает в такт.

— Мой талант… я могу… Угадать ваш любимый фильм с Мэтттом Дэймоном. Погнали!

Я потрясена не только тем, насколько она хороша, но и тем, как она была готова на это пойти. Из всех нас Эллисон — самая застенчивая. Она всегда прерывает зрительный контакт и пытается сесть так незаметно, будто может свернуться в клубок и исчезнуть. Но сегодня на несколько коротких мгновений она превратилась в R&B-певицу 90-х годов.

В конце занятия Кейт говорит:

— Я надеюсь, что после этого упражнения вы заметили, что все любят, когда вы говорите фразы вроде «Это будет потрясающе. О боже, ребята, приготовьтесь к этому!» Мы любим смотреть, как кто-то выкладывается на все 100 %, даже если он не очень хорош в этом. Чего мы не можем вынести, так это того, как кто-то выкладывается на 10 %. Тогда мы думаем, почему я должен смотреть на тебя?

Разве вы не ненавидите, когда ваш муж прав?

— Когда мы смотрим шоу «Британия ищет таланты», — продолжает Кейт, — мы больше всего любим людей, которые действительно дерьмово выступили. Так ведь? Нам это нравится. Когда они хороши, это тоже здорово, но самое замечательное в их дерьмовости — это не то, что они такие, а то, что они очень стараются, а потом оказываются дерьмовыми. Вот что в этом такого замечательного. Кто-то дерьмовый в том, что он дерьмовый, — это просто дерьмово. Но когда кто-то очень старается, но все равно становится дерьмом, — это потрясающе, — говорит она.

Я записываю в блокнот: «Кто-то дерьмовый в том, что он дерьмовый, — это просто дерьмово».

Я не хочу быть дерьмом. И уж точно я не хочу быть дерьмом в том, чтобы быть дерьмом.

До нашего комедийного выступления две недели, а я фактически ничего не написала. Каждый раз, когда я пыталась, меня охватывал ужас и я сразу же сдавалась.

Вместо этого я последний месяц составляла в телефоне список забавных мыслей, которые у меня возникали. Я добавляла по несколько раз в день все, из-за чего хихикала про себя, но никак не могла перечитать их снова. Я надеялась, что они будут блестящими, я просто свяжу их вместе парой переходов и все получится. Большинство из них приходило мне в голову, когда я засыпала. Я тянулась к телефону, будя Сэма, печатала в заметках, а потом засыпала, надеясь, что боги комедии сделают свою работу.

Затем я заглядывала в список, задаваясь вопросом, не прокрался ли ночью сумасшедший эльф и не написал ли это. Все это — бессмыслица. «Сигары в капустных листьях», — писала я. Кажется, так я обнаруживаю, что у меня несколько личностей. Затем идет: «Смайлики мистера Дарси»[64]. О… неужели я вообразила, что у мистера Дарси есть свой собственный… набор эмодзи? Для очень узкой аудитории, но я бы заинтересовалась этим продуктом.

Еще я написала: «Я — единственный взрослый, которого я знаю, кто ложится вздремнуть. Это можно считать заботой о себе?» А под этим: «Можно спеть „Волшебный мир“ из „Аладдина“ к ситуации, когда я наконец получила свой британский паспорт и прошла через ускоренную иммиграционную очередь. Добавить хореографию?»