Читаем Извините, я опоздала. На самом деле я не хотела приходить. История интроверта, который рискнул выйти наружу полностью

Я когда-то читала, что смущение — это здоровая эмоция, потому что она сигнализирует другим, что мы заботимся о социальном коде{30}. Когда мы спотыкаемся на публике или осознаем, что машем кому-то, кто не машет нам, наш румянец — это извинение за нарушение общественного кодекса. Грустно осознавать, что глубоко внутри тебя есть только… желание придерживаться общественных норм.

И, конечно, я чувствую, что мои шутки на сцене являются прямым нарушением социального кодекса. Возможно, они приведут к полной анархии.

— Тебе не кажется, что 50 % комедии — это просто выступление: например, смешной голос или глупое, подходящее выражение лица? — как-то вечером после занятий я спрашиваю Сэма, когда мы смотрим выступление комика Джека Уайтхолла.

— Да. А ты бы говорила смешным голосом? — спрашивает он.

Мне стыдно, когда начинаю сюсюкать, гладя собак. Даже когда в комнате только я и собака. Так что нет, я не буду делать смешной голос.

Я бы предпочла просто рассказывать свои истории на сцене нормальным тоном. Никаких драматических пауз, никаких смешных выражений.

— Тогда, если я потерплю неудачу и никто не будет смеяться, все будет в порядке, потому что я не унизилась, не выставила себя на всеобщее обозрение, — говорю я Сэму.

— Это бессмысленно! У тебя гораздо больше шансов потерпеть неудачу, если ты вообще не будешь выступать, — говорит Сэм. — Ты просто настраиваешь себя на провал.

Да, но для меня неудача гораздо стыднее, если ты пытался.


— Ладно, ребята, пришло время шоу талантов! — кричит Кейт, аплодируя.

Что? Я в замешательстве оглядываюсь, а остальные начинают отодвигать стулья в дальний конец комнаты. Я пропустила предыдущее занятие и, таким образом, домашнее задание: подготовку к конкурсу талантов.

Кейт все равно, что я ничего не приготовила.

— Меня не волнует, есть у тебя талант или ты просто дурачишься. Но я хочу, чтобы ты рассказала мне свою историю так, будто она самая потрясающая из всех. Понимаешь, о чем я? — спрашивает она.

Она встает и своим сценическим голосом объявляет:

— Дамы и господа! Вам захочется рассказать своим внукам о том, что вы сегодня увидите! Запомните эту дату, чтобы вы могли сказать, что видели самых талантливых людей в этот самый день!

Я буду третьей по счету. Я резко выдыхаю.

— Добро пожаловать на наш конкурс талантов! Пожалуйста, поприветствуйте первую участницу — Вивиан! — кричит Кейт.

Я знаю, что Вивиан тоже пропустила предыдущий урок и не подготовилась к выступлению. Будет ли она оправдываться? Она кажется немного застенчивой, как и я, но, как только Кейт произносит ее имя, она ракетой вылетает на «сцену».

— Спасибо, добрый вечер! Сегодня я покажу вам нечто невероятное! Я буду произносить алфавит, но… В форме жестов. Да-да! Британский язык жестов! С молниеносной скоростью. Вы никогда не увидите британский язык жестов на такой скорости!

Вивиан делает драматическую паузу. Она закрывает глаза и делает глубокий вдох. И вдруг начинает быстро двигать руками в течение пяти секунд.

— Готово! — восклицает она, прежде чем отвесить изысканный поклон.

Я изумлена. Ей удалось что-то придумать на месте.

Но теперь на одного человека ближе моя очередь. Энтони, который ведет никому не известный блог о жизни геев в Лондоне и, возможно, является самым натурально смешным человеком в нашей группе, вскакивает. Пока он исполняет танец под названием «Dutty Wine»[63] (я не знаю, что это такое, но выглядит очень странно), а его шея и ноги вращаются в разные стороны, я сижу сложа руки и паникую. В чем мой талант? Я не умею петь. Я не умею жонглировать. Я не могу сесть на шпагат. У меня ничего нет.

Бедра Энтони опускаются вниз, и теперь на полу. Я смотрю на его задницу, желая, чтобы она подсказала мне несколько идей. Я не могу сказать «Я пойду позже!» или «Я пас!». Это не прокатит. Энтони садится на свое место. Реши, что будешь делать, и просто сделай это.

— Пожалуйста, поприветствуйте Джесс Пи, участницу номер три! — кричит Кейт.

У меня ничего нет. Просто начни говорить. И что-то придет. Я подхожу и встаю перед классом. Я смотрю на их выжидающие лица. Сделай это. Ты еще не знаешь, что именно, но все равно сделай. Ты импровизировала. Идея придет к тебе.

— Мой талант… действительно важный. Он очень… ценный. Сегодня, да, именно сегодня… Я смогу…

Черт. Черт. Черт.

— Посмотреть на вас… — Я смотрю на них во все глаза. — И угадать…

Ну же, мозг. Что у тебя есть?

— …ваш любимый фильм с актером Мэттом Дэймоном! Поехали!

Я подбегаю к «зрителям» и смотрю в глаза индианке по имени Сохини.

— «ИДЕНТИФИКАЦИЯ БОРНА!» — кричу я ей в лицо. Она съеживается.

Я быстро перехожу к следующему.

Это Ноэль, красивый идиот, фанат футбольного клуба «Астон Вилла», который любит пить пиво.

— «Одиннадцать друзей Оушена!»

Перейти на страницу:

Все книги серии Странный, но Нормальный. Книги о людях, живущих по соседству

Извините, я опоздала. На самом деле я не хотела приходить. История интроверта, который рискнул выйти наружу
Извините, я опоздала. На самом деле я не хотела приходить. История интроверта, который рискнул выйти наружу

У некоторых вся жизнь будто бы складывается из случайностей. Они находят работу мечты, заговорив с кем-то в парке. Встречают любовь, стоя в очереди в кафе. Они получают новые впечатления, рискуют и налаживают связи просто потому, что любят разговаривать и слушать тех, с кем знакомятся. Они не убегают от людей на полной скорости и, кажется, действительно живут той жизнью, за которой многие другие наблюдают лишь со стороны. Однажды Джессика Пан — интроверт с детства — принимает решение побороть свой страх общения с посторонними людьми и попробовать себя в роли экстраверта, которому все удается. Эксперимент длится год и изменяет ее до неузнаваемости.

Джессика Пан

Биографии и Мемуары / Психология и психотерапия / Зарубежная психология / Образование и наука
Динозавры тоже думали, что у них есть время. Почему люди в XXI веке стали одержимы идеей апокалипсиса
Динозавры тоже думали, что у них есть время. Почему люди в XXI веке стали одержимы идеей апокалипсиса

Оказавшись во власти символов и предзнаменований конца света, ирландский журналист Марк О'Коннелл отправляется в путешествие, чтобы узнать, как люди по всему миру готовятся к апокалипсису, и понять истоки их экзистенциальной тревоги.Он знакомится с образом мыслей выживальщиков и исследует содержимое их «тревожных чемоданчиков». Изучает сценарии конца света и ищет места куда от него можно спрятаться. Знакомится с владельцем сети бункеров «Х-point» и посещает лекцию о колонизации Марса. И отправляется в Чернобыль, чтобы увидеть, как может выглядеть мир после апокалипсиса.Путешествие Марка помогает по-новому взглянуть на окружающую действительность и задуматься о своем месте в мире.В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Марк О’Коннелл

Публицистика / Зарубежная публицистика / Документальное

Похожие книги

Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ
Отмытый роман Пастернака: «Доктор Живаго» между КГБ и ЦРУ

Пожалуй, это последняя литературная тайна ХХ века, вокруг которой существует заговор молчания. Всем известно, что главная книга Бориса Пастернака была запрещена на родине автора, и писателю пришлось отдать рукопись западным издателям. Выход «Доктора Живаго» по-итальянски, а затем по-французски, по-немецки, по-английски был резко неприятен советскому агитпропу, но еще не трагичен. Главные силы ЦК, КГБ и Союза писателей были брошены на предотвращение русского издания. Американская разведка (ЦРУ) решила напечатать книгу на Западе за свой счет. Эта операция долго и тщательно готовилась и была проведена в глубочайшей тайне. Даже через пятьдесят лет, прошедших с тех пор, большинство участников операции не знают всей картины в ее полноте. Историк холодной войны журналист Иван Толстой посвятил раскрытию этого детективного сюжета двадцать лет...

Иван Никитич Толстой , Иван Толстой

Биографии и Мемуары / Публицистика / Документальное