К терниям через звёзды

Они свернули за угол, где их ждал проход с косыми стенами. На стенах над головой реяли экранные вывески почти в стиле Государства. Только вместо лозунгов и патриотических изображений, на них проскакивали разнообразные товары и услуги, а также контактная информация. Марку уже приходилось видеть подобное на Новом Риме, когда Ребекка устраивала ему экскурсию по Карне. «Реклама», — так она её назвала. И в Карне её было навалом: на зданиях, на полу, в радиовещаниях, на одежде, на людях… Да, серьёзно, были люди, которые за деньги обвешивали себя рекламными устройствами и бродили по колонии. «Реклама» ещё тогда показалась Марку чересчур настырной. Даже настырнее, чем пропаганда в Едином Государстве.

Он метнул взгляд вглубь коридора, оставив мерцающие пятна в пределах ограниченной видимости.

Из полумрака выступили два человека: мужчина и женщина. Женщина ссутулилась, будто бы её терзали боли в животе. Мужчина вёл её под руку. И вёл прямо на Марка. Марк заметил пробежавшую по Ребекке дрожь — её тело пришло в боевую готовность.

— Эй, добро пожаловать на Холдман, вы же неместные? — протянул мужчина каким-то истерическим голосом. — Неместные, по вам сразу видно. — На его лице расплылась улыбка, которой недоставало нескольких зубов («Почему он не поставил себе новые зубы?»). — Вон леди, какая красивая. Глаза-то как сияют…

Ребекка оттолкнула Марка назад за спину — так мать защищает своих детей — и заняла вызывающую позу, которая всем телом говорила: «Ни шагу дальше!». Заметив это, беззубый мужчина остановился.

Когда они подошли ближе, Марк разглядел их обоих. Это была не женщина, а юная девушка. Её тело было полумёртвым и болталось как беспомощная марионетка. Взъерошенные волосы тёмной паутиной обволакивали её голову и скрывали лицо. Из падающих прядей выглядывали два сомкнутых глаза, размазанных чёрными пятнами.

— Подойдёшь ближе, и я скормлю тебе твои яйца! — сказала Ребекка.

— Эй, мисс, я ничего такого не хотел сделать. — Он замотал головой. — Я просто подумал, что вам надо девочка. Недорого отдам. Всего десять зеток.

— Пошёл на хер отсюда! Сейчас же!

— Ладно, ладно, я понял. — Он закивал, распахнув глаза, и помчался прочь, почему-то в сторону ангаров. Неужели он решил предложить свой «товар» службе безопасности? Хотя удивляться нечему. На «Холдмане» даже сотрудники СБ не отличались высокоморальным расположением духа. Взятки, вымогательство, покрывание криминальных элементов. И всё это под кураторством администрации станции. Так что не исключено, что сотрудники порта охотно воспользовались бы предложением беззубого.

Ребекка проводила неудачливого сутенёра взглядом и посмотрела на Марка.

— Видишь, с кем придётся работать? А это ещё не самое худшее.

Девушка сдвинулась с места, увлёкши за собой Марка.

— Кто они? — спросил Марк оглянувшись. Он увидел, что та девушка распласталась на полу возле поворота, а мужчина пытался её поднять.

— Представители низших слоёв общества, — нехотя бросила Ребекка. — Судя по его зрачкам, обдолбаны вингским льдом.

— У неё передозировка?

— Ага, наверно.

— Так ей нужна медицинская помощь, детоксикация.

— Жизнь ей поменять нужно. Если продолжит так же, то не протянет и года. Ну, это если не сдохнет сегодня. Хотя на самом деле мне плевать.

— Почему?

Ребекка посмотрела на Марка тем самым взглядом, какой ему приходилось видеть, когда он говорил ей что-то нелепое. Вполне себе привычным для него взглядом.

— Почему меня должна волновать жизнь какой-то безмозглой наркоманки? — сказала она.

— Она же такой член общества, как и ты.

— Не-е-ет. Не такой. Далеко не такой. И опять ты начинаешь свою старую песню. Мне уже тошно от таких разговоров.

Они вышли из коридора и попали на широкий перекрёсток. На пересечении четырёх путей, на высоком столбе, в центре висели электронные указатели. Под столбом стояла плоская панель, служившая электронной картой станции. Ребекка склонилась над ней.

— Так, сейчас найдём твой «Водоворот». В последний раз я тут была лет эдак восемь назад. Не припоминаю никаких «Водоворотов». Вот помню, было «Хрустальное озеро», так вот там… — Движения её углепластиковой руки были слишком изящными для этой обшарпанной панели. Краска на ней была истёрта, а на одном из боков чёрным шрифтом зияла надпись «В ЖОПУ АДАМСА». «Интересно, кто это такой?», — подумал Марк. — …Ну и тот парень сказал, что при следующей нашей встрече, вскроет мне горло. Прошло восемь лет, я сильно поменялась, но… всё же, надеюсь не пересечься с ним сейчас. Мало ли что. Торговцы оружием очень опасны, они вообще ничего не знают о совести.

— Что? — переспросил Марк. На самом деле, он совсем её не слушал. Его снова начали посещать дурные мысли по поводу этого Карла Шейнца. В этот момент мысли вырывались из мозга. Их отголоски волной пробегали по телу, оставляя своим следом неприятную дрожь. «Что если это обман? Зачем? Зачем же я ему? Он же не дал поговорить с ней, вдруг запись сфабрикована. Я же видел её только вдали. Но она работала. Она не была его заложницей. Это было видно. Она по доброй воле…».