Каба́

– Отмечу, что пострадавшей та выглядит отменной. Временно. Грамотно она выглядит, почти профессионально. Осунувшаяся, не накрашена – в ее возрасте это почти подвиг, волосы кое-как. Типичная жертва-подросток. Но мне хватило только посмотреть ей в глаза, и вся сказка развеялась. Думаю, в полиции тоже не дураки сидят. Разберутся. Только вот общество разбираться не будет. Виктор, ты же понимаешь?

Виктор понимал.

– На одной стороне – ее слова, на другой стороне – твои слова. Де юре, ты невиновен. Де факто, у нее – приоритет. Я уже столько раз говорил, и твоему директору в том числе: нельзя сейчас работать с подростками без камер. Потому что, чуть что – он меня лапал, он меня домогался, он делал намеки. И тебя будут по умолчанию считать виноватым, никакой презумпции невиновности в таких делах нет. Витя, тебе придется доказывать, что ты не верблюд, что ты не прикасался к этой бестолковке. И тебе нужно доказывать, нужно работать со следствием, нужно сотрудничать. Не строй из себя гордого, только не сейчас. Обязательно найди себе адвоката, это тот случай, когда не нужно экономить. Тогда, возможно, отделаешься только увольнением. Потом восстановишься, или начнешь в другом месте. Будем надеяться, дело не заведут, и все рассосется.

После того, как полиция ушла, Виктор Петров не сдвинулся с места, продолжая сидеть в кресле для пациентов. Он не стал искать себе адвоката по наущения Ивана Хлебникова. И мысль с камерами в кабинете его позабавила. Сейчас он продолжал просто залипать в окно, любимое окно Игоря Мещерякова, и думал он об Игоре Мещерякове. Вспомнил, как тот бубнил тут в один из первых сеансов: я думаю, в книгах все – неправда. А потом: вымысел – оружие автора, сам автор – оружие тех, кто кроит реальность. А потом еще: есть докапывальщики, которые следят. И еще в конце: Каба ждет, что и ты тоже кое-что сделаешь для нее. Игорь Мещеряков, который под гипнозом напомнил Виктору Петрову, что Каба также ждет и его самого. Ждет, чтобы взыскать. Ждет прямо в этом самом кабинете, у этого самого окна, и сейчас, возможно, она все еще здесь.

Виктор Петров порывисто вынул мобильный телефон из кармана и набрал номер Вероники Мещеряковой. Он должен был уже давно это сделать. Трубку сняли после третьего гудка.

– Алло?– раздалось на том конце, и Виктор сразу же нарисовал ее в памяти, как она сидела напротив него в тот первый день, вся такая собранная, сумка на коленях, и излагала историю болезни Игоря. Сочиненную историю болезни, теперь он в этом не сомневался. А сам Игорь, которого он вовсе не знал, сидел рядом, периодически принимая штоковую позу, и отсвечивал фингалом.

– Добрый день. Это Виктор Петров вас беспокоит. Психолог.

– Кто?– рассеянно переспросила Вероника Мещерякова, и он поверил ей. Он поверил в то, что она затрудняется его вспомнить. Возможно, почти не помнит. Он мог в это поверить, после того как узнал, что никто в доме Мещеряковых не вешает колокольчиков и не предпринимает иных, озвученных им, мер безопасности. Потому что не нужны они, все эти меры. Это дурацкие, никчемные меры. Здесь нужны совершенно иные.

– Виктор Петров, детский психолог,– спокойно повторил он.– Я занимался вашим сыном не так давно.

– А, ну да… Это вы…

И ему показалось, что теперь в ее голосе звучит досада.

– Прошу прощение за беспокойство,– сказал Петров,– я просто хотел сообщить, что вынужден буду… уехать на какое-то время. Возможно, надолго.

– Как это нас касается?– осведомилась Вероника.– Насколько я знаю, вы с Игорем закончили, ничего не добившись.

Он поморщился, но был вынужден признать ее правоту.

– Мы с Игорем условились, что если ему срочно понадобится помощь или совет, он может сразу же мне звонить,– пояснил Петров.– Даже при любой потребности поговорить может мне звонить. Но, как я уже сказал, в ближайшее время я буду недоступен. Я просто хотел предупредить об этом.

– Эта ваша отзывчивость – синоним чувства вины или раскаяния?– продолжала хлестать Вероника, и вновь была права.

– Не совсем так,– попытался он сгладить.– Еще я хотел сообщить, что Игорь при необходимости может обратиться к другому специалисту. И вы тоже можете. Его зовут Иван Афанасьевич Хлебников, он очень хороший специалист, и он в курсе вашего случая. Я передал ему все записи с Игорем. А вам скину смс с его координатами.

Короткое молчание секунд десять. Потом:

– Ну, хорошо. Спасибо за звонок.

– Я хотел спросить!– поспешно добавил Петров, потому что сейчас мама Игоря была готова бросить трубку.– Насчет Игоря. Как он?

– Нормально, вашими молитвами.

– Были еще приступы?

Пауза 5 секунд.

– Нет, пока больше не было.

– Что ж, рад это слышать. Надеюсь, что все образуется.– Он вновь поморщился от той чухни, которую он сейчас морозил.– На самом деле я хотел спросить еще кое-что. Скажите… Игорь никогда прежде не подвергался гипнозу?

Пауза 5 секунд.

– С чего вдруг такой вопрос?

– Понимаете… Возможно, для вас это будет новым известием. Возможно, не совсем приятным известием. На последнем сеансе я предложил Игорю гипноз…