Читаем Кафедра и трон. Переписка императора Александра I и профессора Г. Ф. Паррота полностью

Le temps des fêtes est passé. Celui du travail des bureaux est venu. Veuillez à présent Vous occuper des écoles paroissiales et me fixer une heure pour Vous offrir mon exposé sur l’état actuel de cette importante affaire. J’ai examiné de nouveau le tout avec le plus grand soin; les mesures que je Vous propose sont énergiques, mais prudentes, mais fondées sur la connaissance la plus intime de la chose. Il faut agir ici avec fermeté. La condescendance que Vous avez eue dans l’affaire des paysans de Livonie a nui et Vous a coûté bien des désagréments. Ici je voudrais Vous les épargner. Je me charge volontiers de la haine des ennemis du bien; je l’ai déjà depuis longtemps. Tout le bien que Vous tâchez de faire à Votre nation, à l’Université est en quelque sorte précaire; il dépend en partie des événements futurs. Les écoles paroissiales, qui sous le point de vue sous lequel je les traite, sont nationales, ne dépendent pas des événements. Une fois établies, aucune puissance humaine ne peut le déteindre; elles n’ont besoin que de la première impulsion. Mais il faut saisir l’occasion, qui, comme l’histoire Vous le prouve, ne montre qu’une fois le côté chevelu, le côté par lequel on peut le saisir. Frappez Votre coup. La postérité Vous en bénira et saura à quoi s’en tenir sur la volonté décidée de Votre cœur généreux. Le moment présent doit Vous prouver combien la servitude affaiblit un État d’ailleurs si puissant. Les écoles paroissiales peuvent seules annoncer la liberté sans révolution et sans massacres. Saisissez l’occasion par le côté chevelu.

Je Vous aimerai toujours, fassiez-Vous injuste à mon égard. Voilà ce qui me donne la force d’être sans réserve à Vous. Mes forces physiques et intellectuelles ne reviennent pas. Tirez parti de ce qui m’en reste. Je ne veux que cela.

Je Vous salue de toute mon âme, mon Bien-Aimé.

Votre Parrot

104. Alexandre IER à G. F. Parrot

[Saint-Pétersbourg, 19 janvier 1807]1


Il m’a été de toute impossibilité de vous recevoir tous ces jours-ci, ayant été accablé de besogne. C’est demain après-dîner que je puis Vous recevoir, tous mes moments pour aujourd’hui se trouvent pris.

Tout à vous. – Tranquillisez-vous, du reste je n’ai nulle envie de Vous tuer.

[Paraphe

]

105. Alexandre IER à G. F. Parrot

[Saint-Pétersbourg, 20 janvier 1807]1


Il m’est survenu une quantité de papiers énorme, je travaille tout l’après-dîner et suis bien loin encore d’avoir achevé. Il m’est donc de toute impossibilité de Vous recevoir, mais je Vous prie de passer chez moi demain après-dîner.

Tout à vous.

[Paraphe]

106. G. F. Parrot à Alexandre IER

[Saint-Pétersbourg], 21 janvier 1807


Votre billet d’hier, mon Alexandre, m’a fait un plaisir que je ne puis Vous exprimer. J’avais passé près de 2 heures dans la chambre de Gessler, seul, par bonheur uniquement occupé de Vous1. Votre billet arrive et m’apprend que mon Bien-Aimé s’occupe avec ardeur bien de ses sujets, remplit ses devoirs sublimes avec intérêt, avec zèle, avec cet amour de l’humanité que son cœur seul sait lui inspirer. – Vous êtes heureux, Alexandre! O sentez, savourez Votre bonheur. Le sentiment que Vous avez eu en Vous couchant, après avoir rempli Votre tâche est la plus belle jouissance que Votre trône puisse Vous offrir. Votre ami l’a partagé, et a senti plus que jamais le bonheur de Vous appartenir. Continuez d’aimer

Votre Parrot.

107. G. F. Parrot à Alexandre IER

[Saint-Pétersbourg], 25 janvier 1807


Sire!

Перейти на страницу:

Все книги серии Historia Rossica

Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения
Изобретая Восточную Европу: Карта цивилизации в сознании эпохи Просвещения

В своей книге, ставшей обязательным чтением как для славистов, так и для всех, стремящихся глубже понять «Запад» как культурный феномен, известный американский историк и культуролог Ларри Вульф показывает, что нет ничего «естественного» в привычном нам разделении континента на Западную и Восточную Европу. Вплоть до начала XVIII столетия европейцы подразделяли свой континент на средиземноморский Север и балтийский Юг, и лишь с наступлением века Просвещения под пером философов родилась концепция «Восточной Европы». Широко используя классическую работу Эдварда Саида об Ориентализме, Вульф показывает, как многочисленные путешественники — дипломаты, писатели и искатели приключений — заложили основу того снисходительно-любопытствующего отношения, с которым «цивилизованный» Запад взирал (или взирает до сих пор?) на «отсталую» Восточную Европу.

Ларри Вульф

История / Образование и наука
«Вдовствующее царство»
«Вдовствующее царство»

Что происходит со страной, когда во главе государства оказывается трехлетний ребенок? Таков исходный вопрос, с которого начинается данное исследование. Книга задумана как своего рода эксперимент: изучая перипетии политического кризиса, который пережила Россия в годы малолетства Ивана Грозного, автор стремился понять, как была устроена русская монархия XVI в., какая роль была отведена в ней самому государю, а какая — его советникам: боярам, дворецким, казначеям, дьякам. На переднем плане повествования — вспышки придворной борьбы, столкновения честолюбивых аристократов, дворцовые перевороты, опалы, казни и мятежи; но за этим событийным рядом проступают контуры долговременных структур, вырисовывается архаичная природа российской верховной власти (особенно в сравнении с европейскими королевствами начала Нового времени) и вместе с тем — растущая роль нарождающейся бюрократии в делах повседневного управления.

Михаил Маркович Кром

История
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»
Визуальное народоведение империи, или «Увидеть русского дано не каждому»

В книге анализируются графические образы народов России, их создание и бытование в культуре (гравюры, лубки, карикатуры, роспись на посуде, медали, этнографические портреты, картуши на картах второй половины XVIII – первой трети XIX века). Каждый образ рассматривается как единица единого визуального языка, изобретенного для описания различных человеческих групп, а также как посредник в порождении новых культурных и политических общностей (например, для показа неочевидного «русского народа»). В книге исследуются механизмы перевода в иконографическую форму этнических стереотипов, научных теорий, речевых топосов и фантазий современников. Читатель узнает, как использовались для показа культурно-психологических свойств народа соглашения в области физиогномики, эстетические договоры о прекрасном и безобразном, увидит, как образ рождал групповую мобилизацию в зрителях и как в пространстве визуального вызревало неоднозначное понимание того, что есть «нация». Так в данном исследовании выявляются культурные границы между народами, которые существовали в воображении россиян в «донациональную» эпоху.

Елена Анатольевна Вишленкова , Елена Вишленкова

Культурология / История / Образование и наука

Похожие книги

1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

Публицистика / История / Образование и наука
Призвание варягов
Призвание варягов

Лидия Грот – кандидат исторических наук. Окончила восточный факультет ЛГУ, с 1981 года работала научным сотрудником Института Востоковедения АН СССР. С начала 90-х годов проживает в Швеции. Лидия Павловна широко известна своими трудами по начальному периоду истории Руси. В ее работах есть то, чего столь часто не хватает современным историкам: прекрасный стиль, интересные мысли и остроумные выводы. Активный критик норманнской теории происхождения русской государственности. Последние ее публикации серьёзно подрывают норманнистские позиции и научный авторитет многих статусных лиц в официальной среде, что приводит к ожесточенной дискуссии вокруг сделанных ею выводов и яростным, отнюдь не академическим нападкам на историка-патриота.Книга также издавалась под названием «Призвание варягов. Норманны, которых не было».

Лидия Грот , Лидия Павловна Грот

Публицистика / История / Образование и наука
Как управлять сверхдержавой
Как управлять сверхдержавой

Эта книга – классика практической политической мысли. Леонид Ильич Брежнев 18 лет возглавлял Советский Союз в пору его наивысшего могущества. И, умирая. «сдал страну», которая распространяла своё влияние на полмира. Пожалуй, никому в истории России – ни до, ни после Брежнева – не удавалось этого повторить.Внимательный читатель увидит, какими приоритетами руководствовался Брежнев: социализм, повышение уровня жизни, развитие науки и рационального мировоззрения, разумная внешняя политика, когда Советский Союза заключал договора и с союзниками, и с противниками «с позиций силы». И до сих пор Россия проживает капиталы брежневского времени – и, как энергетическая сверхдержава и, как страна, обладающая современным вооружением.

Арсений Александрович Замостьянов , Леонид Ильич Брежнев

Публицистика